Дверь капсулы открылась беззвучно, впуская чуть более яркий свет коридора. Он был таким же серым, как и все остальное: стены, потолок, пол. Ровные ряды таких же капсульных дверей тянулись в обе стороны, бесконечные, как соты мертвого улья. Из соседних капсул тоже выходили люди. «Базовые». Они двигались молча, не глядя друг на друга, каждый – по своей траектории к лифтам, к столовой, к рабочим зонам. Взгляды, если и пересекались, тут же отскакивали, словно от невидимой стены. Ни кивков, ни слов приветствия. Общение не поощрялось без служебной необходимости. Оно отвлекало. Оно могло породить… ненужные связи.
Эрис присоединилась к потоку. Ее шаги сливались с тихим шорохом десятков других ног по полимерному полу. Воздух вибрировал от работы скрытых систем, но человеческих звуков почти не было. Только редкое покашливание, скрип подошвы. Она смотрела прямо перед собой, на затылок впереди идущего, такой же безликий, как ее собственный. Внутри царила привычная пустота. Не тоска, не скука – просто отсутствие. Как чистый, вытертый до скрипа лист. Лишь где-то на самой глубине, в самом подвале сознания, существовал слабый, постоянный фон. Она называла это «фоновым шумом». Не чувство, а скорее его призрак, эхо чего-то, что когда-то, возможно, было живым. Легкое покалывание под ложечкой при виде случайного пятна на стене, напоминающего… что? Непонятно что. Мимолетная тень чего-то теплого и горького при вдыхании запаха рециркулированного воздуха. «Шум». Иррациональный, ненужный, но упорно присутствующий. Как статический разряд в отлаженной схеме.
На подходе к центральному транспортному узлу поток людей уплотнился. Здесь коридор расширялся, сливаясь с другими ручьями «базовых». И здесь же, у широких арочных проходов к лифтам, стояли Они.
Рац-Патруль.
Двое. Идеально подогнанные серо-черные мундиры, лишенные складок, словно вылитые из металла. Шлемы с затемненными визорами, скрывающими лица – если под ними еще были лица. Руки в перчатках спокойно лежали на стволах компактных иммобилайзеров. Они не двигались, не разговаривали. Просто стояли, как статуи, сканируя проходящий поток своими невидимыми взглядами. Их присутствие вносило в и без того холодный воздух ледяную струю. Никакой явной угрозы, только абсолютная, бездушная уверенность в своем праве быть здесь, наблюдать, контролировать.