«Я понимаю, но можно хотя бы перед экскурсией сделать перерыв?» – пронеслись в моей голове слова мамы. Уже в который раз я слышу подобную фразу. Когда я учился в младших классах, то, по просьбе мамы, ещё соблюдал четырёх часовой вечерний отдых перед сном. Однако, начиная с пятого класса, я уже не давал себе отдыху и повторял материал даже ночью, ложась спать ровно в полночь. Такой режим сохранялся и на выходных, и на праздниках. Мама, конечно, просила меня вернуться к прежнему порядку учёбы, но довольно быстро поняла, что я серьёзно за это взялся и уговаривать меня бесполезно, поэтому забросила эти попытки. Однако вчера она снова затронула этот вопрос, так как экскурсия была впервые в моей жизни, и не хотела, чтобы я омрачил это событие повторением школьного материала. Я сказал, что подумаю, но в итоге просидел за учебниками до полночи.
Однако подобные просьбы меня не раздражают. Я понимаю, что она делает всё возможное, чтобы в моей жизни было хоть что-то, кроме учёбы. Но также знаю, что ей надо зарабатывать деньги на нас двоих, а работа групповым тренером по гимнастике с зарплатой в пятнадцать тысяч в месяц не давала особых улучшений нашей жизни. Так ещё и директор юношеской спортивной школы, где она работала, часто задерживал выплаты, и никогда не выплачивал ей премии, даже если её группа добивалась успехов на соревнованиях. По словам мамы, он проворачивал это со всем персоналом, а уволиться они не могут из-за того, что другие школы уже имеют полный персонал, и набирать новый не планируют. Ситуация сложная, но она держится. Но что будет, когда я поступлю в ДГТУ? Как мы дальше будем жить, ведь для экономии средств мне нужно будет переехать в университетское общежитие вместо съёма квартиры и не факт, что я попаду на бюджетное место?
Вдохнув носом зимний воздух, я решил про себя – ладно, сегодня вечером я обсужу с ней новый порядок учёбы. Думаю, пора немного сбавить обороты и наконец-то вместе с мамой придумать, как справляться с бытовыми расходами при учёбе в столь далёком университете.
Пока я расставлял приоритеты на сегодняшний день, то уже начал подходить к своей школе. Понял я это, когда прошёл первый из четырёх пешеходных переходов. Пройдя ещё три, которые были в относительной дальности друг от друга, я повернул направо рядом с пятиэтажной хрущёвкой и увидел место, где я учусь. Трёхэтажное белое широкое здание, построенное пятьдесят лет назад, огороженное чёрным забором и калиткой без замка того же цвета и находящееся между четырьмя дорогами, образующими квадрат, с деревьями сзади них и пятиэтажными хрущёвками чуть дальше с проходами во дворы с детскими площадками. Перейдя ещё один пешеходный переход справа от входа на территорию школы и пройдя через калитку, я зашёл на территорию школы, где помимо самого учреждения вдалеке слева виднелись два светло-зелёных турника одной высоты, выставленных параллельно левому забору. К входу с белой прямоугольной крышей вела широкая прямая тропинка. Поднявшись по четырём серым ступенькам с чёрными перилами справа и слева, и пройдя коричневую металлическую дверь за ними, я оказался в коридоре с поворотом налево чуть дальше. Отбив снег с туфель на потрёпанную серую тряпку, встречавшую тебя зимой на полу в коридоре под дверью, я достал руки из карманов и прошёл мимо старого худого охранника с гладкой лысиной на всю голову в чёрной форме, который сидел справа от входа за специальным деревянным столом на металлическом стуле со спинкой и бежевой мягкой сидушкой и, решая кроссворд дешёвой синей ручкой в правой руке, а левую руку согнув и положив на стол перед собой, посматривал иногда на одно из двух окон с белыми рамами рядом с выходом справа.