Вернулись в квартиру из ссылки в Казахстан Ольга с бабушкой. Их семья занимала до войны целых две комнаты. Потому, что олины родители были кандидатами наук, да ещё работали на оборону страны. При Сталине учёный со степенью был целой формулой, в том числе имел право на дополнительную жилплощадь. Незадолго до войны отца с матерью расстреляли как «польских шпионов». Бабку с внучкой турнули в Кустанайскую область, где пришлось жить в землянке, вкалывать в колхозе. Им вернули пустовавшую комнату. Дали бабуле пенсию, компенсировали утерянное имущество. Пристроили сумевшую окончить десять классов внучку на секретарскую работу.
В другой уже более десятка лет проживала старушка Матвеевна, изобличившая не одного «врага народа». О своём «героизме» в годы «Большого террора» Матвеевна предпочитала помалкивать. Однако раскусившие друг друга бабки не общались. Мало того, даже пользовались кухней поодиночке, предпочитая не встречаться.
Он же пока не замечал всего этого. Были другие интересы. Прогулки с друзьями по арбатским переулкам, где что ни дом – произведение искусства. Когда же воздвигли памятник Маяковскому, мотался туда. Там поэты читали свои стихи. Хорошие, очень хорошие, посредственные, плохие и даже очень плохие. Всем находились место, время исполнения и слушатели. Ну а он – Николай, с раннего детства воспитанный на поэзии, впитывал их как губка. Делился с матерью. Та уже раскладывала всё по полочкам. Где произведения удачные, где – не очень, а где автору стоит сначала пописать вирши на промокашке – поучиться. Лишь после вылезать перед аудиторией. Ольга, случалось, составляла ему компанию. Правда, её стрёмная бабка шепотком предупреждала:
– Сегодня одно, завтра другое. Как бы поэтам и слушателям не загреметь в лагеря.
Вторила ей и Матвеевна:
– Иосифа Виссарионовича на них нет! По всем этим писакам лесоповал плачет!
Затем взрывалась песней на всю квартиру:
– Выпьем за родину, выпьем за Сталина. Выпьем и снова нальём!
Делала это, чтобы позлить олину бабушку. Та в конце концов не выдержала. Написала жалобу участковому. Сорокалетний младший лейтенант лишь поморщился:
– Если бы она «Боже царя храни» или какую-нибудь белогвардейщину пела, имелись бы основания привлечь. А эта песня – патриотическая. Нам – фронтовикам очень помогала бить врага, пока вы – тыловики в эвакуации от передовой спасались.