Альбом с белоснежными листами и карандаши давно лежали на тумбочке позади Зои, которая, несмотря на температуру, всматривалась при тусклом свете фонарей в лица прохожих, ожидая увидеть в каждом из них Ника. Он обещал навещать ее после пяти, когда все назначенные процедуры, как правило, были закончены. Большую часть дня Зоя провела в мыслях о том, какую же сказку сочинил Ник, – это позволяло ей легче перенести поднявшуюся температуру; но теперь она предалась невеселым размышлениям о том, почему рассказчик опаздывает и вообще придет ли. От этого становилось все тоскливее на душе – тем сильнее, чем ближе стрелка часов подходила к шести.
– Поздно в этом году снег выпал, да? – неожиданно пробасил знакомый голос за ее спиной.
Зоя, вздрогнув, повернулась к двери, испуганно посмотрела на посетителя. Затем снова взглянула в окно, не понимая, как же пропустила Ника, на лице которого играла лукавая улыбка.
– Парадные двери действительно находятся с этой стороны. – Он демонстративно достал небольшой брелок с ключами. – Но только для пешеходов.
Сейчас Зоя обратила внимание на то, что одежда Ника была сухой – если бы он шел даже под таким легким снежком, все равно бы намок. Следовательно, он приехал на подземную парковку на машине – эту догадку она и высказала. Ее хрипота, как и еще большая бледность, не ускользнула от внимания Ника.
– Ну прямо со страниц произведений Конан Дойля сошла! Идеальный силлогизм. Ты раскусила меня, юная сыщица.
– Сил-ло что? – переспросила Зоя.
– Ты сделала вывод на основании двух посылок. Звучит просто, но, поверь, не всякий взрослый обладает такой способностью. Многим достаточно видеть только одну сторону картины, и то не полностью, чтобы судить о чем-то.
Заметив, с каким смущением и замешательством юная собеседница обдумывает его слова, он решил сменить тему:
– Но ты ведь ждешь сказку, а не детектив или лекцию по философии?
– Точно! – В глазах ее сверкнул восторг. – Мою сказку!
Просеменив босыми ногами к своей кровати, она уже собралась запрыгнуть на нее, но, вспомнив об альбоме, расправила одеяло и удобно расположилась сверху, положив перед собой и карандаши, и бумагу.
Болтая ногами, она смотрела, как Ник расстегивает борсетку, висевшую на его плече, и достает дневник, хранивший все сказочные миры, которые когда-либо выходили из-под пера сказочника. Надо сказать, что технике, хотя, как все, пользовался ею, Ник доверял значительно меньше, нежели проверенной бумаге.