– Прекрасная пара, – сказал он одобрительным голосом.
– Интересно, кто они такие на самом деле, – заметила мисс Флуд-Портер. – Лицо мужчины мне знакомо. Я точно где-то его видела.
– Может, в кинокартине? – предположила ее сестра.
– О, вы ходите в кино? – перебила ее миссис Барнс с живым интересом, надеясь найти еще одно общее увлечение, ведь она скрывала свою тайную страсть к кинематографу.
– Только чтобы посмотреть Джорджа Арлиса и Диану Уиньярд, – пояснила мисс Флуд-Портер.
– Это все объясняет, – сказал викарий. – Он точно не Джордж Арлис, и она тоже не Диана.
– Тем не менее, я уверена, что в их истории есть какая-то тайна, – продолжала мисс Флуд-Портер.
– Я тоже, – согласилась миссис Барнс. – Я… я задаюсь вопросом, действительно ли они женаты.
– Правда? – быстро спросил ее муж.
Он мягко засмеялся, когда его жена покраснела до самых ушей.
– Извиняюсь, что смутил тебя, дорогая, – сказал он, – но разве не проще поверить, что мы все являемся теми, кем кажемся? Даже священники и их жены. Он выбил золу из трубки и встал с кресла. – Думаю, я пойду прогуляюсь в деревню, поболтаю с друзьями.
– Как он может с ними поговорить, если не знает их язык? – прямо спросила мисс Роуз, когда викарий ушел из сада.
– О, он заставляет их понимать, – гордо объяснила его жена. – Сочувствие, знаете ли, и обычная человечность. Он бы и с дикарем носами потерся.
– Боюсь, мы его прогнали, обсуждая сплетни, – сказала мисс Флуд-Портер.
– Это моя вина, – заявила миссис Барнс. – Я знаю, люди думают, что я любопытна. Но на самом деле мне приходится заставлять себя интересоваться делами соседей. Это мой протест против нашей ужасной национальной стеснительности.
– Но мы гордимся этим, – вмешалась мисс Роуз. – Англия не нуждается в рекламе.
– Конечно, – согласилась миссис Барнс. – Но мы проходим этот путь только раз. Я должна напоминать себе, что незнакомец, сидящий рядом, может быть в беде, и я могла бы помочь.
Сестры посмотрели на нее с одобрением. Она была стройной женщиной средних лет, с бледным овальным лицом, темными волосами и милым выражением лица. Ее большие карие глаза были и добрыми, и откровенными – а манера общения искренней.
В ней нельзя было найти ничего, кроме непреклонной честности. Они знали, что она предпочла бы запутаться в неловких объяснениях, чем рисковать создать ложное впечатление.