Мы переглянулись и повскакивали с мест. Что бы там с Маней ни было, нужно решить вопрос, пока мужчина не потерял сознание от столь сильных переживаний. Отодвинув горца в сторону, Женя первой помчалась по длинному коридору. Постучав тихонечко, приложила ухо к двери, прислушиваясь к происходящему в купе. Услышав всхлипы, постучала громче.
– Манечка, у вас всё хорошо? – сменив Женю, Лена заняла место у двери. – Мы можем помочь?
Дверь открылась, и мы ахнули. С размазанной тушью под глазами зарёванная проводница была похожа на обиженного мишку-панду, скучающего по родине в закрытом вольере зоопарка.
Вежливо отослав Васгена к односельчанам, мы окружили девушку заботой и вниманием. Ритка, сгонявшая в наше купе за глиняным кувшином, оставленным щедрыми горцами, разлила вино по бокалам.
Приняв на грудь, Маня порозовела, заохала, всплеснула руками, вспомнив про Васгена и свои обещания. И снова расплакалась.
Оказалось, у девушки дорожный роман с начальником станции. Тот хорош собой, при деньгах, с записной книжкой полезных связей. За его бракоразводным процессом пристально следили все незамужние коллеги. Разбросанные по поездам дальнего следования, девушки-проводницы мечтали заполучить столь лакомый денежный мешочек. Те же, кому перепали минуты счастья в барской постели, слагали легенды о могучей и несокрушимой силе его мужского достоинства. Дамы ревновали начальника друг к другу, передавая из уст в уста последние сплетни: с кем спал, кому чего прислал и кого уже послал, вычеркнув из списка претенденток на теплое местечко в его сердце.
О том, что начальник выбрал Маню, никто не знал. Они встречались тайно, скрываясь от любопытных глаз в гостиницах и постоялых дворах. Обещая девушке золотые горы и место проводницы в фирменном поезде Адлер-Москва, любимый захаживал к Манькиной подруге Анжелике, трудящейся на благо общественности в вагоне-ресторане.
И вот теперь, поставив Манькин состав на запасной путь, начальник предложил руку и сердце длинноногой и, по мнению Мани, недалёкой в умственном развитии, соратнице по несчастью.
Я слушала Маню и поражалась её выдающимся актерским способностям. Виртуозно владея отборным русским матом, она очень филигранно вставляла ругань в свою разгневанную речь. Разыграв в лицах удивление и неловкость пойманных на месте преступления любовников, проводница выпустила пар и затихла.