Темнота уже окутала посёлок, когда наша «Нива», чихнув в последний раз, замерла у неказистого дома, снятого, как я понял, для начальства. Из тени крыльца, потревоженная светом фар, выступила «старшая гвардия» участка. Особенно выделялся один, пожилой – настоящий утёс, а не человек. Он был массивным, с широкими плечами. Замыкал их рыжий мужчина лет пятидесяти с невероятно прямой спиной. Даже в потёртой рабочей одежде он не расстался с военной выправкой – ходил, словно проглотил лом и этим невероятно гордился. Непривычно было видеть такую осанку у дорожного рабочего.
После короткого совещания на крыльце мне объявили вердикт: «Мест тут всем не хватит, молодой». Я ощущал всё то же состояние «готов ко всему» и не собирался навязываться или просить о лучших условиях, поэтому сразу согласился. Тем более рыжий сразу же вызвался меня проводить вместе с мастером Андреем, показав заодно и ему второе жилище командированных.
Мы двинулись по узкой тропинке, уходящей в чернильную пустоту. Я шёл молча, и моё любопытство боролось с растущей настороженностью: что это за место? Мастер Андрей, должно быть, оценив обстановку, тоже выглядел удивлённым, когда мы подошли к огромному, тёмному строению. Чуть поодаль сидела компания, но ей мужики лишь махнули рукой, не уделив особого внимания.
«Сюда, да?» – уточнил он у нашего провожатого. Тот молча кивнул.
«Ну всё, Санёк, давай, – сказал Андрей, оборачиваясь ко мне. – Выбери себе койку, отдыхай. Утром на работу».
И мои старшие коллеги растворились во тьме. Я остался наедине с гулким, пахнущим сыростью и запустением пространством. Заброшенный ангар, бывшая казарма или столовая развалившегося колхоза – по грязным поржавевшим стенам было уже не понять. В темноте я разглядел несколько занятых коек, откуда доносился храп. Свободной, на удивление, оказалась последняя, самая дальняя. Я прошёл туда, сбросил сумку, с минуту посидел на скрипучей пружинистой кровати, пытаясь что-то увидеть в темноте. Одиночество давило. Кажется, самое время познакомиться?
Я прошёл метров пятнадцать и увидел такую картину. На импровизированной лавке – бетонной полусфере над люком, прикрытой парой досок – уже сидела компания. Один был сивый, с хитрыми, цепкими глазками. Рядом с ним – здоровенный, широкоплечий мужик, чьи руки казались толще моих ног. Ещё какой-то очень высокий, с седой внушительной бородой. И замыкал компанию худощавый парень в очках, который, в отличие от остальных, молчал, отрешённо глядя в ночную тьму испуганными глазами.