Хотя и без сего можно было желудочно-кишечное расстройство заработать. Ибо пища в столовой была, откровенно говоря, безобразная. Даже свиней, обычно, кормят лучше. Мутные тёти варили бездушное и безвкусное варево. В лучшем случае безвкусное варево. Радуйся, что не отравился и не подхватил какую-нибудь заразу. Ибо случаи отравления, в заведениях общепита, в те годы, были не редкостью.
Тэтэнэр понимал, что от такой еды, и общей напряжённой обстановки, ничего доброго ему не будет. Отмучившись где-то год в столовой, Тэтэ отказался от такого питания. Да и родители не стали возражать. Ведь за все сии «яства» ещё и платить следовало. Хотя семья была многодетная, но всё равно не бесплатное то было «удовольствие». Посему, мальчик сидел голодный по шесть-семь уроков.
Лишь дома Тэтэнэр мог немного отдохнуть, от всего перенесённого, и вдоволь поесть. К счастью, родители хорошо готовили. Однако даже дома он не мог полноценно расслабиться. Тэтэ должен был каждый день делать домашние задания. А задавали тогда от души и почти по всем урокам.
К тому же, на своё горе, Тэтэнэр часто болел. Почти каждый месяц, а бывало и каждый. Остуда за остудой, больница за больницей, гундысы, лекарства и опять готманы, непонятные задания, строгие аксёны и общее уныние… А потом опять болезнь и всё повторялось. Недельные, а то и месячные, пропуски. Мальчик возвращался в готманы, а там аксёны сразу нещадно загружали его самостоятельными, проверочными и непонятными уравнениями, за которые Тэтэнэру всегда снижали оценку, ибо он их просто не понимал.
А объяснить ему, в сущности, было некому. Доступ в мировую сеть у мальчика тогда отсутствовал, а самостоятельно разобраться не было возможности. Родители, хоть и помогали, как могли, да вот только объяснить толком у них не получилось. Да и сами они далеко не во всём разбирались. Самим же учителям было не до Тэтэнэра, когда вокруг ещё куча других детей. Каждому отдельно часами объяснять, слишком уж много чести. Да и времени столько нет. Посему, в основном, только требовали. А Тэтэнэр, находясь в постоянном напряжении, недоумевал.
– Ну как можно требовать что-то от того, кто не знает, что от него хотят?
Из-за плохих отметок падала и самооценка. Отпадало желание учиться и вообще посещать готманы. Появилось неприятие к тем аксёнам, что излишне грубо судили его. Да и готманщики тоже, порой, говорили нелицеприятные вещи и смеялись над Тэтэнэром. А с друзьями у него что-то совсем не задалось, с самого начала обучения. Поэтому и никакой поддержки от ровесников ждать не приходилось. Следовательно, не было никакого желания продолжать сей непонятный путь. Ибо ходить по качающемуся, старому и дырявому мосту, без какой-либо опоры, занятие не очень приятное и безопасное, а главное, бессмысленное. Но деваться было некуда, и Тэтэнэр продолжал делать неуверенные шаги в пустоту.