–Что за хрень? – пробормотала Адель.
Ведь она колотила этот телевизор сотни раз. Он никогда не выключался от удара. Никогда.
–Норвил, блять…
В животе заурчало. Не от голода. От страха. Девушка метнулась в ванную, дернула ящик под зеркалом… Пусто.
Охватила ледяная паника. Знала, что сейчас происходит с ней. Чувствовала, как безумия поднимается, подобно грязной воде в колодце. «Норвил» был ее якорем. Спасательным кругом. Если она сейчас же не примет его…
–Даже думать об этом не хочу! – прошептала вслух. Голос дрожал.
Куда я их положила? Эта мысль билась в голове, как назойливая муха.
Адель начала метаться по квартире. Как будто за ней гнался сам Дьявол. Она проверяла карманы, куртки, кухню, комнаты. Перерыла все ящики, заглянула под кровать. Даже пробормотала старую детскую присказку: «Домовой, домовой, поиграй – да отдай». Но домовой молчал. Как и черт, которого она тоже позвала на помощь.
И тут она услышала стук. В окно. Со стороны гостиной.
Девушка замерла. Она живет на десятом этаже.
Какая блядь стучится?
Она направилась в гостиную. Медленно. Точно шла по минному полю. Руки дрожали, ноги не слушались. Перед глазами плясали черные точки. Голова набита обрывками мыслей, словно мусором. Стук становился все громче, настойчивее. Что-то огромное колотило когтем в стенку, за которым висела плотная штора.
Девушка перекрестилась, сплюнула через плечо. Медленно потянулась к шторе. Страх давил на грудь, как бетонная плита. Казалось, что что-то живое шевелится внутри нее, рвется наружу. Кожа покрылась мурашками. Ощущала, как по спине стекает холодный пот.
Вот она уже у окна. Пальцы коснулись ткани.
–Заебало!
Она дернула штору. С такой силой, что та сорвалась с гардины, рухнув на пол бесформенной кучей. Стук не прекратился.
–Ворона… Тварь….
Действительно, это была ворона. Огромная, черная, с грязными перьями, торчащими во все стороны. Вещая птица долбила клювом в стекло, ровно хотела пробить его насквозь. Но Адель увидела не просто птицу, а предвестника беды. Глаза вороны горели красным огнем. Когти, скрюченные и острые, казалось, тянулись к ней, хотели вырвать ей очи. Птица расправила крылья и взмыла в ночное небо, оставив после себя лишь леденящий душу холод.
–И что это, блять, было? – бросила девушка.
Адель заметила клочок бумаги, лежащий на подоконнике. Прямо под тем местом, где сидела ворона.