Она приземлилась на то место, где он стоял секунду назад. Бесшумно, упруго, на мощных задних лапах. Это было… изящно и ужасающе одновременно. Существо ростом с человека, но гибкое, как кошка, покрытое короткой, гладкой шерстью угольно-черного цвета, сливающейся с тенями. Длинный хвост балансировал в воздухе. Узкая, вытянутая морда с острыми, как бритва, клыками, торчащими из приоткрытой пасти. Но больше всего поражали глаза – большие, вертикально-щелеватые, фосфоресцирующие желтым светом в полумраке леса. В них читался холодный, безжалостный интеллект хищника высшего порядка.
Пантера? – мелькнула бессвязная мысль. Но на двух ногах? И эти глаза… Существо медленно повернуло голову в его сторону. Желтые зрачки сузились, зафиксировавшись на нем сквозь листву. Оно чуяло. Видело. Знало.
Сердце Славика остановилось, а потом забилось с бешеной силой, громко, слишком громко в внезапно наступившей тишине. Этот зверь… он излучал власть. Власть над этим лесом. Тот, кого он убил вчера – это были насекомые рядом с этим. Этот… этот был настоящим хозяином ночи. Или утра? Его черная шкура почти не отражала свет.
Тварь не спешила. Она сделала один бесшумный шаг вперед, ее взгляд, полный спокойной уверенности, пригвоздил Славика к месту. Он понял, что бежать бесполезно. Даже с усиленной рукой. Этот зверь двигался с грацией и скоростью, недоступной ему. Он был слаб. Очень слаб. Как мышь перед удавом.
Остатки разума кричали: Боль! Сила! Но страх перед той адской болью был почти сильнее страха смерти. Почти. Он видел, как зверь чуть присел, готовясь к прыжку. Мышцы под черной шкурой играли, как стальные тросы.
Нет!
Славик рванулся в сторону, не к открытой поляне, а глубже в густые, колючие заросли под деревом. Шипы впились в кожу, одежда рвалась. Он услышал бесшумный свист воздуха – зверь прыгнул. Когтистые лапы впились в землю там, где он был мгновение назад, вырвав клок листвы.
Он не оглядывался. Он полз, катился, продирался сквозь чащу, чувствуя, как желтые глаза жгут ему спину. Слышал бесшумные шаги хищника, следующего за ним по пятам, не спеша, словно играя. Охота началась. Охота на муравья.
Славик, Вечный Скиталец, обладатель Силы, купленной болью, бежал, как загнанный зверек. Осознание своей ничтожности здесь, в этом первобытном аду, было горше любой физической муки. Он выжил вчера. Сегодня шансов почти не было. А завтра? Вечность скитаний казалась не благословением, а бесконечным кошмаром, где каждое утро он просыпался добычей.