Я хочу обратно в дом Кармины. Лучше ее удары, чем холод, который теперь постоянно живет со мной.
Лучше ее невкусная еда, чем та, что Угго приносит мне в лучшем случае раз в неделю.
Я прячусь под тряпками, обвиваю себя ими и тихо плачу. Я в клетке, запертая как зверь. Вокруг тьма, и в ней возникают образы. Они пугают меня, а рядом нет даже Кармины, которая способна своим ударом и криком привести в чувство.
Что я такого сделала? Почему Угго не хочет вернуть меня маме? Я ведь пыталась быть послушной, как того хотела Кармина. Я даже не жаловалась, когда она забывала кормить меня. Просто сидела и ждала, когда дверь кладовки откроется, и я смогу немного погулять по дому и сходить в туалет.
Лязг металла заставляет меня открыть глаза и подняться. Угго заносит ведро с водой, тонкий матрас и еду. Желудок протяжно урчит, и я едва не набрасываюсь на Угго, желая вырвать из его рук хоть что-то съедобное. Он никогда не разговаривает со мной. Но как только я говорю «спасибо», он бьет меня по щеке со всей силой.
Угго пугает меня. Он очень высокий и крупный. У него черные волосы, такого же цвета глаза, как и у меня. Но когда мы случайно смотрим друг на друга, мое сердце начинает оглушительно стучать в груди. Каждый раз я боюсь, что он достанет ту черную штуку и сделает так, что и из моей груди потечет кровь. Однако чем дольше Угго находится в комнате, тем отчетливей я понимаю, что все внутри меня, итак, кровоточит.
Ему не нужна эта штука, чтобы заставить мое сердце обливаться кровью.
В этот раз я проглатываю благодарность и жду, когда он разрешит мне поесть. Угго бросает тряпки и матрас, долго смотрит на меня и, наконец-то, уходит. Я набрасываюсь на еду, жадно заталкивая ее в горло. Я даже не могу понять, что именно ем и вкусно ли это. Мне просто хочется, чтобы боль в желудке прекратилась.
Еда быстро заканчивается. Я заламываю пальцы, ищу какие-нибудь крошки или кусочек, который мог случайно выпасть. Но ничего не остается. Я все съела.
Грудь разрывается от обжигающей боли. Я до крови кусаю губу, надеясь, что не разрыдаюсь. Но слезы текут по щекам, а громкий всхлип вырывается из меня. Я громко плачу и в глубине души надеюсь, что кто-нибудь услышит меня. Может быть моя мама где-нибудь здесь? Или братья? Я видела, как соседские мальчишки без спросу пробирались на чужую территорию, чтобы достать оттуда мяч. Вдруг и мои братья окажутся где-то поблизости и услышат меня?