Но если присмотреться внимательнее, почти все эти версии «внутреннего» смысла, если они не опираются на нечто большее, чем сам человек, рано или поздно сводятся к одному и тому же: к удовлетворению собственных потребностей, желаний и амбиций. Они вращаются вокруг «Я», как планеты вокруг своего единственного солнца. Давайте рассмотрим самые популярные из этих самодельных конструкций и посмотрим, насколько они прочны.
Прежде всего, необходимо сказать о самом сильном, самом естественном и, для большинства людей, самом очевидном ответе на вопрос о смысле жизни. Конечно же, речь идёт о семье. И здесь крайне важно сделать оговорку: последующий анализ ни в коем случае не является критикой или обесцениванием семьи как таковой. Семья, любовь, забота о близких, воспитание детей – это, возможно, самое прекрасное, важное и настоящее, что есть в человеческой жизни. Этот разговор – не о социальной ценности семьи, а исключительно о её способности или неспособности быть окончательным, фундаментальным ответом на экзистенциальный вопрос о смысле бытия.
Когда внешний, трансцендентный смысл исчез, человек инстинктивно ухватился за самое дорогое и реальное, что у него было – за своих близких. На руинах великих метафизических систем была возведена последняя и самая уютная крепость, в которой современный человек пытается укрыться от ледяного ветра бессмысленности. Имя этой крепости – семья. На первый взгляд, этот бастион кажется неприступным. В чём его сила?
Во-первых, он апеллирует к нашей самой глубокой, самой древней биологической программе. Продолжение рода, передача своих генов в будущее – это фундаментальный инстинкт, дающий ощущение правильности, естественности происходящего. Мы делаем то, что «должны». Во-вторых, семья даёт человеку то, в чём он отчаянно нуждается, – безусловную любовь и чувство принадлежности, спасая от тотального одиночества. В-третьих, семья предлагает очень понятную форму «горизонтального бессмертия» – идею о том, что ты продолжишься в своих детях и внуках. Наконец, семья даёт жизни конкретную, повседневную, практическую цель, заполняя время и мысли потоком ясных и неотложных задач.
И всё же, при всей своей святости и неоспоримой ценности, может ли семья быть окончательным ответом на вопрос о смысле? Способна ли она стать той самой скалой, на которой можно построить весь замок своего бытия? Увы, при более глубоком и честном рассмотрении становится очевидна трагическая хрупкость этого последнего бастиона.