Найди себе Антона: как отдыхать, путешествовать и наблюдать, как твой бизнес растет - страница 8

Деньги были, товара не было, поэтому всё, что привозили родители, скупалось в два счёта без всяких маркетинговых стратегий, личного бренда и социальных сетей. Это было то время, когда стена рухнула и советский народ увидел «сникерсы», «чупа-чупсы» и «пепси». У нас в доме не было электричества, не помню точно причину, но помню запах горящей бумаги с балкона, потому что соседи жгут костёр, ведь отопления тоже нет. А я, шестилетний мальчишка, сижу при свете свечи и перерисовываю водяной знак с настоящей стодолларовой бумажки.

Представляете картину? Стодолларовая бумажка в свободном доступе дома есть, а электричества нет. Я делал деньги для своей первой компании, которая называлась «Чебурашка». Причём не так, как это делали другие дети: разрезал бумажку, написал на ней «100 рублей» и положил. Нет! У меня были «баксы» с Франклином, Линкольном и водяными знаками, которые я старательно копировал. На эти деньги можно было купить товар в моей фирме, например, сигареты. Я брал белую этикетку от бутылки минералки, разворачивал её и вставлял фильтр из ваты, а после – раскрашивал кончик в жёлтый цвет. Это была не игра на час или два, а построение целой экосистемы, где я принимал сотрудников, увольнял их и выстраивал всевозможные бизнес-процессы от производства товаров до их логистики и продажи вымышленным покупателям.

А потом началась школа. Так получилось, что за один только первый класс я успел сменить три школы в разных городах. То есть моя адаптация, которая должна была пройти один раз, состоялась трижды и стала катализатором развития важных умений, включающихся, как только ты заходишь в очередной новый класс, где уже сложилась своя атмосфера. Все разбились по группам: кто-то – явный лидер, кому-то запрещено вставать из-за парты, кто-то в какую-то девочку влюбился, а ты вроде как тоже не прочь в неё влюбиться. И у тебя появляются задачи: найти своих и отсеять чужих, обрести союзников, быстро проявить себя, самоидентифицироваться и реализоваться так, чтобы быть принятым в новом обществе.

Я помню, что моя третья школа была в Усть-Каменогорске, потому что на четвёртую четверть я переехал к бабушке, которая работала завучем в местной школе. Туда-то я и попал. Помню, как захожу в класс, а на меня смотрят большие голубые глаза красивой девочки Оли. Тогда-то я и пропал. К слову сказать, не только я. У Оли уже был ухажёр, а у меня была задача вести себя хорошо, и я успешно её провалил. Из всех колонок тогда звучала песня Земфиры «Хочешь сладких апельсинов?», и песня эта разлеталась крылатыми выражениями. Если эти строки напевали понравившейся девочке, то это было фактически признанием в любви и обещанием достать луну с неба, а если строки адресовались от мальчишки к мальчишке, то пахло дуэлью и раздачей «на апельсины». Вот у меня и случился конфликт прямо на главной лестнице школы с ухажёром Оли. Я хорошо помню ту картину: лестница, слова про апельсины и мальчик с надорванным ухом от того, что я тянул его до самого пола. А дальше был скандал и испорченная репутация в глазах бабушки, которая не ожидала такого поведения от своего идеального внука. Мне было даже немного стыдно. Но честь была дороже, чем мнение бабушки обо мне.