Когда мы заходим в огромную гостиную, весь персонал особняка уже стоит в ровной шеренге. На ватных ногах я занимаю место в самом конце, чтобы не привлекать внимания.
О боги!
Альберт уже здесь.
Сердце глухо стучит в ушах. Перед внутренним взором пробегают воспоминания детства, когда мы с парнем часами играли вместе в саду.
Интересно, как он отреагирует, когда увидит меня?
С досадой я понимаю, что миллиардер уже закончил приветствовать большую часть прислуги и остановился в другом конце, чтобы переброситься парой фраз с моим дедом.
Прикусываю губу, чтобы сдержать дикую улыбку восторга.
Парень выглядит потрясающе. Он стал шире в плечах, возмужал. Мощная мускулатура подчёркивает его силу и уверенность. Он просто стоит и ничего не делает, но выглядит так властно, будто одним взмахом руки может изменить всё вокруг.
– Жду вас позже в кабинете, – говорит он моему деду.
Кажется, я забываю, как дышать, при звуке его бархатистого тягучего голоса.
А потом…
Потом внимание Орлова резко переключается на рядом стоящую помощницу садовника.
– Привет, мелкая.
Глаза девушки, которая весит не меньше ста пятидесяти килограмм и носит короткую под ёжика стрижку, расширяются от ужаса. Она явно не ожидала, что новый хозяин заговорит с ней.
Альберт оглядывает джинсовый комбинезон работницы, из кармана которого торчат резиновые перчатки, и его губы расстягиваются в полуусмешке:
– Я так понимаю, по деревьям ты больше не лазаешь?
Девушка, находясь в полном ступоре, находит в себе силы отрицательно помотать головой.
Поверить не могу, что он спутал Снежану со мной.
Ну, Альберт.
– Надо же, какие люди в Голливуде, – на лестнице появляется кикимора в длинном шёлковом халате. На дворе уже полдень, а «мадам-мне-на-всё-плевать» только с кровати соскреблась.
Альберт устало прикрывает глаза, будто его раздражает даже голос мачехи, а затем нехотя, но поворачивается к ней.
– Здравствуй, Валерия.
– Здрасти-здрасти! Блудный сын вернулся домой, – ехидничает стерва, лениво спускаясь вниз.
– Я был рад вас всех видеть. Спасибо, что пришли, – говорит он спокойнно, но его тембр заставляет моё сердце ещё раз ёкнуть от счастья.
Народ начинает быстро расходиться, и в этой суматохе я не успеваю расслышать, о чём Альберт говорит с Валерией.