– Да вот, ведьму поймали, – ответил плешивый мужичонка. – Скот давеча гибнуть начал, знамо дело, это их бесовской породы проделки. А тут и сама пожаловала. Это не кто иная, как дочка старой Ганы, которую по весне утопили в пруду, за такие же прегрешения.
Ива, услышав слова мужика, едва не лишилась чувств. Ведь Гана действительно была ей матерью, которая ушла из дома и не вернулась несколько месяцев назад. А теперь, девушку ждала та же лютая участь.
– Ну и где ваша ведьма? – голос княжича звучал насмешливо.
Парень ловко соскочил с коня, поправил меч в деревянных ножнах, что висел у него на поясе, и шагнул навстречу толпе крестьян.
Те живо расступились, давая дорогу, но вилы и палки свои не бросили, готовые в любую минуту растерзать беззащитную девушку, в недобрый час попавшую в их деревню.
Ива потянулась и выглянула в маленькое оконце, возле своей постели. Тёплый лучик осеннего солнышка, ласково коснулся её щёки и, скользнув вниз, заставив засиять резные стеклянные бусы, на шее у девушки.
Она улыбнулась и встала с постели. В комнате разливалась утренняя прохлада, но печь топить, ещё было рано, ведь уже через пару часов лесной домок нагреется под солнечными лучами и вновь станет уютным и тёплым.
В комнате пахло чабрецом и полынью, охапки этих и других, менее ароматных трав, в изобилии висели на бревенчатых стенах. Этот запах был родным и привычным, потому что на протяжении всей своей жизни Ива видела, да и сама собирала, множество лечебных растений.
Травы сушились в сенях, а потом заботливо хранились на полках, развешивались на стенах, пучками или в полотняных мешочках, а затем добавлялись в отвары и снадобья по мере необходимости.
Ива накинула понёву, повязав её пояском на тонкой талии, заплела длинную светло-русую косу и как была, босая, вышла на крыльцо. Она с улыбкой поздоровалась с большим лесом, поклонилась солнышку, сиявшему сквозь желтеющую листву, пожелала доброго утра всему этому светлому, звенящему и блестящему яркими красками миру.
Девушка выросла в тишине дремучего леса, в радости и спокойствии. Рядом с ней была лишь матушка, которая окружила её любовью и заботой. Женщина вырастила дочку сама, вдали от людей. Лишь изредка, пару раз в год она брала её с собой на ярмарку, где покупала для Ивы скромные украшения и незамысловатые сладости вроде печатного пряника или пастилы.