Робер, ожидавший чего-то, что действительно прояснит историю с поимкой ведьмы, не сдержал раздражения.
– Вы обучены грамоте, господин Де Шабри? – хмуро спросил он. – Это не руна. Это наша старая добрая французская буква J. Первая буква имени этой девушки, представьте себе.
В собравшейся толпе кто-то обидно, в полный голос, засмеялся.
– Я докажу, что она – не просто травница, – повторил епископ.
Хоть он и выглядел пристыженным, но голос звучал уверенно.
– Надеюсь, что так, – кивнул кардинал. – В противном случае, я передам светским властям дело об избиении. Прошу Вас задержаться в Нарбонне на время, пока будет идти дознание.
Де Шабри молча склонил голову. Толпа, уразумев, что зрелища на сегодня, пожалуй, закончились, начала редеть, растекаясь по улицам и переулкам, отходящим от площади. Кардинал, поняв, что к заветному пергаменту, безропотно дожидающемуся его в келье наверху, он и сегодня не попадет, досадливо передернул плечами, но сразу же постарался выбросить это из головы. Тут творились дела посерьезнее: надо же, изловили ведьму!
– Предположительно, ведьму, спокойно поправил себя Робер. – Посмотрим еще, что она скажет!
Он торопливо взбежал по ступеням базилики. Смогла бы Жюстин подниматься по ним каждое воскресенье на службу, будь она ведьмой? А ведь Робер видел ее среди прихожан. Неужели нечистой силе доставало могущества заявляться в Сен-Валери, как в свой… вертеп?!
Кардинал быстрым шагом миновал наос15, пересек средокрестие16 и свернул к маленькой неприметной двери, притаившейся у деамбулатория17. Простые посетители храма едва ли ее примечали, а если и видели, то считали, верно, дверцей в какую-то кладовую, где хранится старая церковная утварь. Между тем, забранный решеткой, путь этот вел вниз, в подвал, по площадям ничуть не меньший, чем первый этаж базилики.
Тяжелая решетка со скрипом отворилась перед Робером, и ледяное дыхание подземелья обожгло ему лицо. Факел в руке осветил узкую лестницу, ступени которой были стерты до блеска – сколько ног, скованных цепями, спускалось здесь?.. Сырость въедалась в кожу, а воздух был густ от запаха плесени и чего-то еще, солоноватого, гнилостного. Застарелой, неотмытой крови? Кардинал всегда старался не думать об этом. Он в Нарбонне всего-то пять лет, а базилика была построена еще в прошлом столетии.