Другие могут думать иначе и утверждать, что для понимания сущности психологии и её метода необходимо обращаться в психологические институты и опрашивать специалистов, – как, впрочем, и в других науках широко распространено убеждение, что только профессионал – математик, естествоиспытатель и т. д. – может дать сведения о сущности, целях и методах математики, естествознания и прочих дисциплин. Я не стану спорить с теми, кто так судит, ибо они ещё не дошли до понимания того, чем по своей сути должна заниматься философия в отличие от нефлософских наук. Но тот, кто это понял, знает, что методологическая техника – это не дело философа, а дело догматического исследователя, догматической науки; напротив, сущностная основа, идея каждой науки категориального типа и идея её метода как «смысла» всякой науки предшествует самой науке и может – и должна – быть установлена из самой сущности идеи её предметности, определяющей её догматику, то есть может быть установлена априори.
Чтобы постичь «сущность» числа, прояснить основное понятие арифметики и понять фундаментальные источники её методологии, нам не помогут ни теория интегральных уравнений, ни размышления о таких теориях; для этого даже не нужно знать таблицу умножения. Научное прояснение или определение сущности психического, а тем самым возможных целей и методов (в их фундаментальной универсальности) – это не дело психолога-техника, а дело философа. Это относится ко всем категориям бытия, которые коррелятивно восходят к категориальным базовым формам сознания. Утверждения вроде того, что вся научная методология едина; что, следовательно, философия должна следовать методологическому образцу точных наук, например, математики или естествознания; что философия, очевидно, должна опираться на специальные науки, чтобы перерабатывать их результаты – подобные утверждения повторялись так часто, что вместе со всеми сопровождающими их разъяснениями стали совершенно тривиальными. Зерно истины, содержащееся в них, от этого не увеличилось; зато вред, причиняемый гораздо большей долей лжи в этих искажённых утверждениях, стал огромным. Он грозит поглотить немецкую философию.
Я считаю оправданным, что догматики не прислушиваются к философам, если они просто хотят быть специалистами в своих областях, а не философами, оставаясь при этом, несомненно, уверенными в своём догматическом прогрессе. Но если они хотят быть философами и считают философию своего рода продолжением догматической науки, то они подобны людям, которые воображают, что с достаточным прогрессом в физике и химии человечество продвинется настолько, что с помощью средств à la Эрлих-Хата сможет излечивать не только физический, но и моральный сифилис.