Олег развернул кобылу и та зашагала вниз по дороге, которая уходила к селу. Запасы и правда стоило пополнить. Заинтересованность Злобы колдуну тоже была ясна. Почти месяц она безвылазно просидела в камне и ей хотелось развлечений. Поэтому зелейщик сразу предупредил, если ведьма надумает в игры свои играть, да дороги ему для смеха путать, то сразу непрогляд сделает. Злоба ничего не ответила. В воздухе запахло чем-то сладковатым. Олег глубоко вздохнул. Аромат ладана и свечного воска ударили в нос. Парень громко хмыкнул.
– Или тебе прямо сейчас непрогляд сделать, чтобы соблазнов не было? – Зелейщик улыбнулся и потянулся за камнем, что висел на шее.
– Да поняла я! – недовольно прошипела Злоба. – Не нужно непрогляда. Буду сидеть тихо, как мёртвая мышь.
Колёса телеги поскрипывали, наезжая на кочки. Впереди показались длинные невысокие избы. Звон церковного колокола становился громче с каждым шагом Бурьки. Вук заёрзал и плотно укутался в охабень, который ему дал Олег.
– Ледник собачий, – сказал парень и посмотрел на зелейщика.
– И не говори, – пробормотал Олег, пытаясь унять нахлынувшую дрожь.
Воздух вокруг был настолько сырым, что едва заметный ветерок пробирал до самых костей. Колдун огляделся вокруг. Улица была пустой. Ни детей, ни стариков, ни живности, одни мрачные окна жилищ, которые смотрели из стен, словно пустые глазницы. На другом конце села, у церкви, собиралась процессия. Траурно одетые люди неспешно сходились в кучку. Олег дёрнул поводья и Бурька послушно зашагала к сборищу.
Звон колокола сменился истошным хором причитаний, от которого стало не по себе даже кобыле. Та задёргалась, зафырчала и остановилась у соседней с церковью покосившейся избушки.
– Не вовремя вы, внучики, приехали, – раздался хриплый старушечий голос.
Олег оглянулся. Оперевшись спиной о стену, на небольшой скамье сидела бабулька преклонных лет. Чёрный платок окутывал её голову так, что глаз почти не было видно. Она пристально смотрела на чужаков, но изрезанное морщинами лицо не выражало никаких эмоций.
– А что случилось, бабуль? – спросил зелейщик.
– Дак, конец осени, милок, – закряхтела она и кивнула в сторону процессии. – Озеро опять молодого забрало.
– Думаешь, это по твоей части, душегуб? – раздался в голове голос Злобы.
Олег потёр нос, молча спрыгнул с телеги и направился к старушке. Не раздумывая, Вук, как тень, спешно последовал за другом. Чёрные глаза сверлили парней холодом. Бабулька явно была не очень рада незваным гостям. Во всяком случае, им казалось именно так.