Ни слова о дочерях. Ни тени сожаления. Только бегство. Он поднял глаза. У камина, на слишком большом теперь диване Restoration Hardware, сидели его дочери. Эмили, закутанная в плед, смотрела в пустоту, ее темные волосы были небрежно собраны. Ее мир – тщательно выстроенные планы на учебу в Йеле – рухнул в одночасье. Рядом с ней, отгородившись стеной негодования, сидела Кейт. Ее золотистые волосы были собраны в жесткий хвост, лицо – каменная маска, но в глазах бушевал ураган ярости. Она нервно щелкала ногтями по чехлу айфона, на котором застыла фотография их прежней, улыбающейся семьи. Фотография лжи. И посреди этого разбитого мира, на ковре с замысловатым узором, сидела Лили. Ее светлые волосы были растрепаны, огромные голубые глаза, еще не высохшие от утренних слез, смотрели на сестер с робкой надеждой. В руках она сжимала потрепанную куклу – подарок Ванессы в прошлый день рождения. Кукла казалась теперь чужим, горьким напоминанием.
– Пап? – тоненький голосок Лили разрезал тишину. – Когда мама вернется?
Джеймс сглотнул комок в горле. Как объяснить пятилетнему ребенку, что мать, которую она обожала, бросила их? Бросила ее?
– Лили, милая… – он начал, вставая и подходя к ней. – Маме… маме нужно побыть одной. Некоторое время.
– Но она забыла Мими! – Лили протянула куклу. – Она же любит Мими. Я хочу отдать ей. Тогда она вернется? – Эмили вздрогнула, ее взгляд наконец сфокусировался на младшей сестре. В ее глазах мелькнуло что-то неуловимое – не любовь, но острая жалость. Жалость к этому невинному созданию, ставшему невольной причиной крушения всего.
– Идиотка, – прошипела Кейт, не отрываясь от экрана. Голос ее был ледяным, как сталь. – Она не вернется. Никогда. Она сбежала. От тебя. От нас. От всего этого бардака, который ты устроила.
– Кейт! – рявкнул Джеймс, но было поздно.
Личико Лили исказилось от боли и непонимания. Большие слезы покатились по щекам.
– Нет! – всхлипнула она. – Мама любит меня! Она вернется! Ты врешь!
– Я вру? – Кейт резко встала, ее фигура напряглась, как у разъяренной кошки. Она шагнула к Лили, возвышаясь над ней. – Ты – причина! Ты – не его! – она ткнула пальцем в сторону отца. – Ты – ошибка! Чужеродное тело! Из-за тебя мама ушла! Из-за тебя все развалилось! Ты нам не сестра! Ты – никто! Слова падали, как удары кинжалом. Лили вжалась в ковер, ее маленькое тело содрогалось от рыданий. Она не понимала половины слов, но чувствовала ненависть, исходящую от Кейт волнами. Это было страшнее всего.