Тереза поднялась и медленно обошла стол, оказавшись за его спиной, наклонилась и нежно провела вверх от кистей рук до плеч. Её прикосновения были лёгкими и небрежными одновременно, но именно они заставляли мужчин напрягаться, они были как часть старого и тщательно отточенного ритуального танца, в котором соблазн и власть были неотделимы. Кончики ногтей едва цепляли воротник, потом с короткой паузой вся ладонь опускалась на плечи, заставляя забыть всё, что было до этого.
– Ты играешь с огнём, niña[2], – прошептал он, но руки уже скользнули к её талии, сжимая и притягивая к себе. Каждый раз она разжигала в нём те чувства, которые как змеи в тесной корзине, то затихали, то бродили, отказываясь умирать.
Отвращение и вожделение сливались в месиво, она была для него ядом и лекарством, мукой и утешением. Мигель никогда не был готов её отпустить, её свобода означала конец для него, Тереза была его тенью, без которой он не мог существовать. Он говорил себе, что она опасна и нельзя терять осторожность, но всё равно тянулся к ней, потому что именно её покорность разжигала в нём то, что давно угасло. Его целью было удерживать короткий поводок, кормить дорогим вином и страхом всё потерять, пока одно с другим не смешается окончательно. На протяжении последних восьми лет это прекрасно работало, он видел, как она меняется, как ею овладевает жажда популярности, а в глазах появляются искры тщеславия.
Прижимая к себе, он схватил её за волосы, вырывая шпильки, откинул голову назад и поднес губы к её шее, точно к тому месту, где под кожей бился пульс.
– Со мной бесполезно разыгрывать этот спектакль. Ты для меня не женщина, ты монстр, которого я приручил, – прошипел он, оставляя мокрые капли на месте поцелуя. – Твой метод прекрасен. Ночь любви с тобой и всего три дня до – «несчастного случая». Это как нужно было насолить высшим силам, чтобы они так прокляли тебя.
Она застонала не от страсти, а от ярости, когда его зубы сомкнулись на ключице. Он оттолкнул её так, что она едва не потеряла равновесие.
– Ты прекрасна, querida[3], но только когда я вижу результат от твоей работы, – сказал Мигель, отстраняясь от неё.
На губах Терезы появилась усмешка, хищная, больше похожая на оскал волчицы.
– А кто сказал, что я уже начала? Я просто подумала… может, он ревнует? Говорят, вы делили не только бизнес, но и…