– Мира, встать! – резкий приказ Рея напугал.
Она рефлекторно подскочила со скамьи, вытягиваясь в стойку. Годы в Академии оставили свой отпечаток, и тело повиновалось мгновенно. Досада скрутила внутренности, но Мира ничего не могла с этим поделать. Ее воспитали быть воином, и не имело значения, где она служила.
Мира стояла ровно и старалась не смотреть на лицо Рея. Она не хотела, чтобы он заметил ярость, которая полыхала в ней – она была зла и обижена на него в том числе. Они все обращались с ней, как с простой новорожденной клана, хотя Мира считала их друзьями. Она доверяла им, а они считали ее пустым местом, не оправдавшим себя средством для достижения цели.
Собравшийся в столовой экипаж заинтересованно притих. Еще бы, давно она не попадала в неприятности, а тут, похоже, что-то намечалось, судя по тому, что за спиной Рея стоял Гор, и в столовую вошли Арош и Кайтер с Маком.
Мира пыталась вспомнить, что успела натворить на мостике за день, но в голову ничего не приходило. После того как ее наказали, сообщив, что отныне полеты для нее заказаны, она, как положено, выполняла все приказы, была вежлива и терпела изо всех сил, чтобы не огрызаться. Она даже ни разу не нахамила Гору, хотя находиться рядом с ним ей было, мягко говоря, неприятно.
– Сдвиньте столы, – приказал Рей, и команда мгновенно оттащила столы и скамьи к стенам, расчищая зону посреди столовой.
– Рей, не стоит, – тихо хмыкнул Гор, без труда раскусив его задумку, но Рей был непреклонен, хмуро сверля Миру взглядом.
Девушка на удивление стояла ровно, с безразличным выражением на лице, и казалась бы подчинившейся, если бы не прятала глаза. Сейчас, как никогда, она напоминала вышколенного солдата, но Рей слишком хорошо узнал ее за время, что они провели вместе. У нее всегда было свое мнение, и она никогда не делала все так, как ей говорили. Особенно когда злилась. А в том, что Мира была зла, Рей ни на минуту не сомневался.
– Мира, подними голову, – снова приказал он все тем же тоном.
Она выполнила приказ, прищурившись, чтобы спрятать глаза за длинными ресницами. Это не помогло, и Рей в полной мере оценил злость и обиду, которые плескались в ее душе. Глубины ее сознания опять оказались скрыты за ментальными барьерами, и от этого досада сдавила грудь. Все же он не стал давить. Мира словно почувствовала, что он считывал ее поверхностные мысли, и показала то, чего Рей никогда не пожелал бы увидеть в сознании той, кого любил.