– Я помню, – холодно отвечал граф. – Но эта девушка… она словно видит меня насквозь. Такие встречаются раз в столетие.
Иван покачал седой головой. Служил он графу уже сорок лет, ещё с тех пор, как тот спас его от неминуемой смерти в русско-турецкой войне. Тогда раненый солдат умирал в валашском лесу, и граф дал ему новую жизнь – хоть и не совсем обычную. Теперь Иван тоже не старел, но в отличие от господина, сохранил человеческую душу.
– Барин, – сказал он тихо, – вспомните, зачем мы приехали в Россию. Искать способ разорвать проклятие, а не новые… привязанности.
– Я помню, – повторил граф. – Но судьба, кажется, готовит нам испытания.
За окном выла метель, и в её завывании чудились голоса – голоса тех, кто давно покинул этот мир, но не может обрести покой.
Рождественские праздники в Петербурге всегда отмечались с особым размахом. В домах самых знатных семей устраивались великолепные балы, которые длились до рассвета. В этом году особенно пышно готовились к празднествам в особняке Романовых на Мойке.
Анастасия с утра находилась в приятном волнении. Сегодня состоится первый в её жизни большой бал, где она будет не просто наблюдательницей, а полноправной участницей. В восемнадцать лет она официально вступила в свет, и теперь могла танцевать с кавалерами, получать комплименты и даже, возможно, предложения руки и сердца.
Горничная Дуняша уже третий час колдовала над причёской барышни. Золотистые локоны укладывались в сложную конструкцию по последней парижской моде, украшенную жемчужными шпильками и белыми розами.
– Барышня, вы сегодня как ангел божий, – восхищалась Дуняша, поправляя последние прядки. – Все кавалеры к вашим ножкам припадут.
– Не говори глупости, Дуняша, – смущалась Анастасия, но в глубине души была довольна. Она знала, что хорошо выглядит в новом платье из белого атласа, расшитом серебряными нитями.
– А граф-то заморский опять будет? – лукаво спросила горничная.
– Какой граф? – Анастасия попыталась сделать равнодушное лицо.
– Да тот, что у тётушки вашей на приёме был. Дракулов как его… Говорят, красавец неописанный.
– Не знаю, будет ли, – коротко ответила Анастасия, но сердце её заколотилось быстрее.
Действительно, за прошедшие две недели она не раз думала о загадочном графе. Он не делал попыток с ней встретиться, не присылал цветов или записок, как это обычно делали увлёкшиеся ею молодые люди. Но именно это молчание и привлекало её всё больше.