А нынешняя Анечка готова была на все. Готова была плюнуть на любые обязательства, любые встречи и обещания, добраться в любую точку города в максимально сжатые сроки, лишь бы еще раз оказаться в руках холодного, жестокого человека… который делал этими руками такое, после чего она плакала счастливыми слезами и почти теряла сознание. Согласная на все, лишь бы повторить это еще и еще.
Быть может, реши я кому-то рассказать об этом, мне не поверили бы. Я и сама с сомнением отнеслась бы к подобной истории раньше: ну чем так кардинально может отличаться один мужчина от других? Мой опыт был не так велик, но он был, это сияющее состояние счастья, такое мгновенное, плывущее, разом искажающее действительность, уже было мне знакомо. И все же… все с Самойловым это все было не так, совсем не так, как с остальными! Может быть, дело было в том, что он был как никто иной искренне заинтересован в том, чтобы я проваливалась в этот сладкий ад снова и снова, ему действительно нравилось смотреть на меня в такие минуты, нравилось едва ли не больше, чем получать удовольствие самому.
И он готов был опрокидывать меня в эту бездну раз за разом, словно помешанный, словно маньяк, ему не надоедало, до того, что порой у меня темнело в глазах, и я забывала, кто я и где я.
Мы никогда не говорили о любви, словно молчаливо придя к соглашению, что то, что между нами, не нуждается в этом затертом определении. У нас не было духовной близости и общих интересов, мы были такие разные, что порой, опамятовав, я искренне поражалась тому, как могли сойтись два столь далеких человека. Мы даже мало разговаривали друг с другом, проникновение во внутренний мир другого, то, что составляет обычно всю прелесть начальной стадии отношений между мужчиной и женщиной, нас не волновало.
Мы проникали друг в друга иначе – грубее, материальнее, проще. Телесно.
И это давало не меньше, может быть, это даже давало гораздо больше.
Не усложняю ли я, не придумываю ли то, чего в действительности не было? Может быть, для Самойлова, который никогда не клялся мне в верности и не говорил о высоких чувствах, все было гораздо проще?