Мама много рассказывала дочери о Растроповиче, поскольку была очарована им и нуждалась в слушателях, которым можно передать это очарование. Впоследствии Нина Николаевна вздыхала: "Окружающие подозревали между нами роман, странно, что он на самом деле не случился". Один из мужей Понаровской – доктор Дима – очарует ее и тем, что внешне напомнит Растроповича, а взаимоотношения Мстислава Леопольдовича с супругой – Галиной Вишневской – осядут в голове Ирины идеальным браком. Она с удовольствием вспоминает рассказы мамы о Растроповиче: "Он мог приехать на концерт в безумном перламутровом костюме и шерстяных носках. Потом выходил на улицу, и ученики начинали льстить ему: "Как удачно вы подобрали костюм под цвет "Мерседеса". Он отвечал: "Это я машину под костюм выбирал". У него были любимые духи "Магриф". Он обливался ими, как из лейки. Вокруг говорили: "Ах, какой у вас парфюм!" А он улыбался: "Это я так потею". Искрометность обаяния и таланта в мужчине всегда завораживали и маму, и дочь. Но только оставшиеся на расстоянии вызывали их благоговение и интерес пожизненно. Те, с кем судьба обручала, не удерживались на пьедестале.
В семь лет Ира поступала в музыкальную школу при консерватории, где учился брат и работала мама: простучала заданный ритм, сыграла мелодию от одной ноты до другой, спела песню – первую строчку вслух, вторую про себя, третью опять вслух, не сбиваясь с тональности, – и заработала "четыре с плюсом", проходной балл.
А дальше было так: "Отучилась я два месяца, и вдруг маме говорят: ваша дочь отчислена. Училась я по классу фортепиано на одни пятерки. Конечно, мама удивилась. Ей объяснили: нам не нужен второй Понаровский, имея в виду Сашу, который по специальности шел очень хорошо, а по другим предметам всех педагогов замучил. Потом мы узнали, что по звонку нужно было принять девочку, которая недобрала баллов". А так как количество учащихся ограничено, то новичок не мог быть принят, пока кого-то не "ушли". И отметки Иры вымарали из журнала черной тушью.
Нина Николаевна впервые в жизни пошла в райком партии, где услышала, что ребенка из первого класса, от первой учительницы может вырвать только смерть. "А что делать, если "смерть" в лице директора запретила ходить в школу? – Все равно водите".
И мама водила. По распоряжению директора, на входе перед началом занятий стояла классный руководитель и со слезами на глазах отгоняла бывшую ученицу от школы. А потом сам директор вызвал Нину Николаевну и пригрозил увольнением за использование служебного положения. И мама говорила дочке, просившей разбудить ее пораньше, чтобы повторить сольфеджио: ты сильно кашляла ночью, посиди дома, полечись. Дочка требовала горчичники и плакала. Ей хотелось именно в ту школу. Потому что там Саша, мама, там девочки перед учителями приседают в реверансе, а мальчики склоняют головы.