Ещё сложней упаковать его в отеческие формы!
Дверь к смыслу заперта на кованый засов.
Фиксируется смысл не в словаре, а в акте речи.
Он проявляется лишь в связке двух-трёх слов.
В родительской синтагме он едва намечен.
Для перевода недостаточно эквивалентных слов.
Размазан замысел писателя в ментальной бездне.
Завязан в тексте смысл на несколько узлов.
Развяжешь – улетит, разрубишь – вмиг исчезнет.
Склонность к буквáльности у переводчика видна,
когда он фигуральность переводит столь коряво.
В омóграфах безóбразный и безобрáзный суть одна.
Попробуй передать их на другой язык так кучеряво.
Намерен смысл из текста выводить читатель сам.
Бывает часто – он его приписывает тексту.
И точно также заполняет смыслом словеса
толмач, используя эквивалент, «не к месту».
Не может знак словесный заменить предмет.
А речеслово – лишь намёк на точку зрения.
Насколько не равны воображенье и его объект.
Настолько не подобны мысли и значения.
За башню Вавилонскую Бог наказал людей.
Разъединил по языкам и замутил сознание.
Толмач, наоборот, вникая в суть вещей,
объединяет языки на базе общих знаний.
Он свято верит в общечеловеческую мысль.
Она в различных языках почти одна и та же.
Но иногда толмач идёт на компромисс.
Чтоб представленье смысла было глáже.
Он знает – мысли общие к согласию ведут,
но языки разрозненные нас разъединяют.
К тому ж слова не только мысли создают,
но сплошь и рядом эти мысли разрушают.
И в понимании простых вещей единства нет.
Несхожесть – не в предметах, а в мышлении.
В стереотипных мнениях не истина, а бред.
Нагроможденье слов и ложных предложений.
Мысль по природе не имеет собственных одежд.
Но говорят, что язык в целом – форма мысли.
«Мысль бестелесна» – лозунг от невежд.
Аморфные идеи в оболочке языка зависли.
Толмач сначала хочет мысль раздеть,
освободить её от иностранной рóбы.
Чтоб не купиться на обман, и разглядеть,
где выдумка, а где идея высшей пробы.
Чтобы представить мысль в языковом дворце,
старается толмач переодеть её по эталону.
Дизайнер он и модельер в одном лице.
Одежды создаёт по своему фасону.
Не превращай поэзию в стишонки для потех!
Твой перевод не должен быть заумным.
Знай – пытка лжеискусством хуже пыток всех!
Цель толмача – не делать перевод бездумным.
Тот, кто читает, переводит с языка на мысль.
А, говорящий мысль свою в язык перемещает.