Мир после бога - страница 15

Шрифт
Интервал


Дети еще спали. Тусклый свет из одного-единственного искусственного окна не позволял разглядеть их лица, так что ему пришлось подходить к каждой кровати по очереди и, щурясь, вглядываться в ребячьи лица. Вот спит Авгус Дворкин, рыжий мальчик с веснушчатым носом и подбитым глазом – очевидно, вчера он снова подрался с кем-то после занятий. Рядом с ним посапывает толстяк Фредэгаст Мелкин, и в копне его русых волос запуталось нечто, похожее на кислый леденец, который вечером давали после ужина. Зорин чуть улыбнулся и перевел взгляд на Мелкиного соседа.

Этим соседом был Патиральд Кривин, худенький очкарик, никогда не расстающийся с книгами. Даже сейчас он спал в обнимку с «Занимательной географией вторичных миров», обхватив книгу обеими руками, словно плюшевого мишку. Очень умный мальчик, подумал Зорин, жаль только, что слабый. Он как наяву увидел аппарат для извлечения Сущности, услышал жуткие крики, которыми обычно сопровождается процесс извлечения, если в аппарат помещают еще живого человека, превращая того в шарик зеленоватой энергии. Такой приговор ждал Лору, так однажды закончат свою жизнь и они: инспектор Зорин, рыжий Авгус, толстый Фред и маленький Пати. Хотя Блик надеялся, что им, в отличие от Лоры, дадут умереть собственной смертью перед тем, как бросить тело в экстрактор. «Мы должны жить, чтобы смертью своей кормить Средоточие», – как молитву повторил он про себя слова Первого закона и посмотрел на четвертого мальчика, спящего рядом с Патиральдом. Это был именно тот, кто ему нужен.

– Мартелл Кровин, – одними губами произнес Зорин, и в его глазах мелькнул недобрый огонек.

Зорин прекрасно помнил, тот день, когда он впервые увидел этого мальчика. Волосы младенца Кровина были белее снега, будто он поседел от страха еще в колыбели, а глаза и вовсе были разного цвета: правый светился ярко-синим, левый – изумрудно-зеленым. Черные наросты, похожие на змеиную чешую, неровным полумесяцем окружали левый глаз младенца и спускались к ямочке на подбородке, надвое рассекая пухлую щеку. Тронутый Бездной мальчик, подумал тогда Зорин, и рука его сама потянулась к тому месту, где когда-то висела кобура с пистолетом. Еще свежи были в памяти первые дни восстания магов, когда такие же, как этот мальчик, уничтожали целые города Средоточия, просто щелкнув пальцами.