В глазах Торна читалось не предложение, а ультиматум. Присоединяйся к машине уничтожения человечности, или станешь ее топливом. Арвед почувствовал, как по спине ползет холодный пот. Запах Торна – дорогой парфюм с нотками чего-то стерильного – смешивался с запахом кофе, вызывая тошноту.
«Я… обязательно подумаю, господин мэр,» – прошептал Арвед, его голос едва не сорвался. Он поднял стакан с водой, чтобы скрыть дрожь в руках. Нужно что-то делать. Нужно остановить этого монстра. Но как? Он везде. Его слушают. Его боятся. Он контролирует все.
Торн улыбнулся, довольный, словно получил ожидаемое подтверждение. Он допил кофе и встал.
«Отлично. Я рад, что мы поняли друг друга, доктор. Солнечный Берег – это только начало великого очищения. Скоро весь мир узнает наш путь к вечному счастью!» Он бросил на стол несколько купюр. «Удачи в ваших… размышлениях. И помните: улыбайтесь. Это закон.»
Он вышел из кафе, его бирюзовая фигура растворилась в сгущающихся сумерках, наполненных навязчивыми звуками бодрой музыки из динамиков.
Арвед сидел, словно парализованный. Стакан в его руке дрожал, расплескивая воду. Перед глазами стояли серая стена, колючая проволока, пустые глаза Бена и фанатичный блеск в глазах Торна. Искоренить грусть… Центры по всей стране… Это был не план. Это был кошмар, обретающий плоть и кровь.
Он посмотрел в окно кафе. На площади зажигались фонари, бросая желтые круги света на плакат с призывом сдать грустного соседа за 100$. Мимо прошла группа детей с флажками, скандируя: «Счастье! Сила! Солнечный Свет!» Их голоса звучали слишком громко, слишком механически.
«Нужно что-то делать», – пронеслось в его голове с новой, отчаянной силой. Но что? Доносить некому. Власть – это Торн. Город либо запуган, либо превращен в таких же сияющих зомби, как Бен. Выхода не было. Только серая стена. И бирюзовый костюм мэра, нависший над всем, как удушающий смог.
Доктор Элиас Арвед заплатил за воду и вышел на площадь. Вечерний воздух не принес облегчения. Он нес в себе запах хлорки, приторной сладости и страха. Он шел домой, заставляя уголки гудящих от напряжения губ тянуться вверх, в жуткую пародию на улыбку. Внутри же бушевала буря из ужаса, отвращения и одного яростного, невысказанного слова: «НЕТ!» Но в Городе Вечного Счастья это слово было смертным приговором. И стены Лагеря, ощетинившиеся колючкой, стояли теперь не только на окраине. Они сжимали весь город. И доктор Арвед был внутри этой тюрьмы. Один на один с бирюзовым безумием.