Символ числа «тринадцать», в приложении к символу «востока», указывает нам на то, что схлопывание первого большого взрыва не приводит к полному исчезновению, что, поскольку всё сжимается в точку, эта точка и остаётся в итоге, как ещё одна единица. Но, дело даже не в этом. Тем более, что эта единица скорее должна быть связана с символом «севера», в связи с её состоянием сжатости. Дело здесь в другом. Вместе и несмотря, на расширение и сжатие со всеми их аспектами, проходя через все изменения в качестве их непосредственного автора и, одновременно, стороннего наблюдателя, во всём происходящем присутствует ещё одна единица, это – само «первое Я». Совершенно естественно, что оно символизуется лишним кукурузным початком, глядящим именно на восток, а не на юг, запад или север. Ведь состояние стороннего наблюдателя, естественное и постоянное состояние «первого Я», связано именно с символом востока. Вот, какие смыслы можно извлечь из символа кукурузного куста, выросшего на могиле умершего ребёнка. Не удивлюсь, если, в более ранних вариантах этого текста или изображениях этих символов, присутствовало что-то подобное, что позже было искажено при пересказах, переписываниях, переводах, объяснениях или просто попытках понять.
Насколько всё это убедительно – судить тебе, но если мы правы, дальше нам встретятся символы схлопывания этого самого первого большого взрыва. Ведь подобных символов включённых в его собственный образ, обычно недостаточно, что мы видели на примере тех же самых детей Урана в «Теогонии» Гесиода.
Итак, девушка, то есть – уже мать, срывает початок, мелет и растирает его зёрна, и делает из этого варёное тесто. Кажется у индейцев это называется томаль. В этом образе можно рассмотреть символ схлопывания первого большого взрыва в точку. Сорвать початок, вылущить из него зёрна, растереть их в муку, – прочесть всё это как символы уменьшения, исчезновения, сжатия первого большого взрыва «в ноль», в точку, будет вполне корректно.
Наша героиня берёт тесто с собой когда отправляется на рыбалку с другими женщинами. Сама тема воды, образ приближения героини к ней, указывает на то, что болезненно сжавшееся в точку «первое Я» готовится к новому разворачиванию вовне, к новому творению. Как ты уже понял, это творение начинается с созревания новых «мировых яиц».