Скамьи и столики вдоль стен были заняты. «Посетители» – тени в шляпах, фигуры в плащах с неестественно высокими воротниками. Они не разговаривали. Они шептали. Не по-английски, не по-итальянски, не на каком-либо языке, который Марк когда-либо слышал. Это был поток шипящих, булькающих, щелкающих звуков, сливавшихся в жуткий, бессмысленный гул. Никто не смотрел на него. Казалось, они существуют в своем собственном, отгороженном мире.
Марк подошел к стойке, стараясь не смотреть по сторонам. Ощущение было странное, вывихнутое, как будто земля под ногами слегка покачивалась, а воздух был гуще обычного.
– Виски. Двойной. Без льда, – хрипло сказал он, сбрасывая капли воды с волос, где седые пряди лезли вперед, как назойливые сорняки.
Бармен кивнул, почти незаметно. Его движения были плавными, экономичными. Он поставил перед Марком тяжелый, граненый стакан с янтарной жидкостью. Но не стал уходить.
– Погода… располагает к чему-то более глубокому, – его голос был тихим, как шелест высохших листьев, но с отчетливой ноткой иронии, затаенной в глубине. – Может, «Эхо Вечности»? Наш… специалитет.
Марк нахмурился. Подозрительность, въевшаяся в него за годы работы, зашевелилась. Что это за место? Кто эти люди? Почему часы над стойкой – старые, с римскими цифрами – показывали то два часа ночи, то вдруг стрелки дергались к половине третьего, то откатывались назад? Время здесь текло не линейно, а как масло по неровной поверхности – то ускоряясь, то застывая.
– «Эхо Вечности»? – Марк фыркнул, но рука сама потянулась к стакану с виски. – Звучит как дешевый трюк для туристов.
Бармен лишь чуть скривил тонкие губы в подобие улыбки. Его стальные глаза сверлили Марка.
– Оно эхом отзывается в тех, кто… способен услышать. Видеть. – Он слегка наклонился вперед. – Вы ведь что-то ищете, детектив? Не только господина Ридли?
Холодок пробежал по спине Марка. Он не представлялся. Он потянул виски. Огонь распространился по горлу, но не принес тепла. Напротив, холод внутри усилился. И это ощущение – ощущение чьего-то незримого присутствия за спиной, дыхания на затылке – стало почти невыносимым. Он резко обернулся. Тени за столиками шептали, не обращая на него внимания. Никого за ним не было. Но чувство не покидало.
– Что вы знаете о Ридли? – спросил Марк, голос жестче, чем он планировал.