– Понятно, товарищ майор, – выдавила Виталина, чувствуя, как стискиваются зубы.
– Идите. Оформляйтесь. Гера вам покажет, где метлу брать. Кабинет приберите.
Он снова уткнулся в бумаги, ясно давая понять, что аудиенция окончена.
Бывшая кладовка оказалась чуть больше телефонной будки. Пахло сыростью и мышами. Стол с выщербленной клеёнкой, шатающийся стул, пустой книжный шкаф с пыльными полками и старенький компьютер, похожий на артефакт эпохи динозавров. Виталина поставила чемодан в угол, сняла пальто и повесила на гвоздь, торчащий из стены. Она подошла к маленькому, заляпанному грязью окну. Вид открывался на заснеженный двор участка, заваленный ржавыми бочками и сломанной сантехникой, и на торец такой же серой, унылой пятиэтажки. Где-то внизу плакал ребёнок.
Она закрыла глаза, пытаясь заглушить волну тоски и ярости. За что? – снова пронеслось в голове. Потом она глубоко вдохнула. Воздух все ещё пах плесенью и безнадегой. Но где-то глубоко внутри, под слоем обиды и холода, тлела искра. Та самая, что всегда гнала её вперёд. Искра упрямства. Искра желания докопаться до правды, какой бы уродливой она ни была.
Лесняково. Серое, холодное, враждебное.
Волков. Циник, тормоз.
«Синяя Лента». Жуткая городская байка. Насмешка.
Виталина открыла глаза. Взгляд стал тверже. Она достала из сумочки блокнот и ручку, положила на стол. Потом подошла к двери, чтобы найти ту самую метлу и… напарника Герасимова. Надо было начинать. Выживать. Работать. Доказать им всем. И прежде всего – себе.
В коридоре её почти сбил с ног крупный мужчина в мятом свитере и стёганке, с лицом, напоминающим добродушного, но уставшего от жизни бульдога. Он нёс два стакана с мутным чаем.
– О! Новенькая? – он остановился, окинул её быстрым, но цепким взглядом. – Григорьева? Я Гера. Сергей Герасимов. Слышал, ты ко мне в напарники.
Он не улыбнулся, но в его глазах не было открытой враждебности Волкова. Скорее – настороженное любопытство и привычная усталость.
– Давай, покажу твои хоромы. А потом… потом, наверное, вызов будет. Всегда вызов находится. Добро пожаловать в Лесняково, следователь. Место, где время замерло, а надежда… ну, надежду ты сама знаешь где искать.
Он кивнул в сторону окна, за которым клубился серый, ледяной туман, поглощающий убогие дома.
– Тут главное – не замёрзнуть. Во всех смыслах.