Лиз я больше не встречал и почти не сомневался в том, что
родители уже забрали её на праздники в Штаты. Оттого я очень
удивился, увидев её в общей гостиной в тот день, когда группа
жителей из соседней деревни, во главе со священником их маленького
прихода, организовала у нас в центральном корпусе пения в честь
периода Адвента. Он начинался за четыре воскресенья до основных
рождественских празднований. Кармен настояла, чтобы я непременно
пришёл послушать хор, правда, мне не очень-то и хотелось.
Пациенты и медперсонал расселись в просторном зале, на
расставленных рядами стульях. За окнами моросил дождь, а в
помещении ярко горели роскошные, усыпанные каплями хрусталя люстры.
Наши деревенские гости запели хвалебный гимн господу чистыми и
звонкими голосами. Пока испанка благоговейно качала головой в такт
пению и перебирала бусины на чётках розария, я глядел на Лиз и моё
сердце сжималось в комок. Она смотрела сквозь меня и не видела.
Передо мной была не та прекрасная и живая девушка, которую ещё
двумя месяцами ранее я встретил в сквере, а типичная
душевнобольная, полусонная, донельзя напичканная барбитуратами и
равнодушная ко всему происходящему вокруг. А ведь я знал, что этим
кончится. Лекарство угнетало центральную нервную систему и, вызывая
зависимость, требовало всё большей дозировки. Арольд, чёрт бы его
побрал, неужели он не видит, что губит её? Пойти к нему снова? Но
ведь он не послушает… Только Шварц-Гаус мог остановить это
фармакологическое безумие, которое Арольд именовал лечением, но
вестей о его возвращении так и не было...
Медсестра, как обычно сопровождавшая Лиз, увидела мой взгляд и
демонстративно загородила собой подопечную. Стоило ли? Лиз всё
равно не заметила моего присутствия. Я не остался слушать
песнопения, видеть её в таком состоянии было невыносимо.
В коридоре меня догнала Кармен.
- Доктор, уже уходите? Вам совсем не понравилось? - спросила
она.
- Нет, напротив, прекрасное пение, но я вспомнил об одном
неотложном деле.
- Это из-за мисс Родрик? - доверительно произнесла она, смотря
на меня своими проницательными орлиными глазами. - Вы переменились
в лице, увидев её.
Я растерялся и не нашёл, что ответить. Арольд был прав, о моих
чувствах сплетничала уже вся клиника...
- Знаете, Лиз однажды спрашивала меня о вас, когда её только
перевели в новый корпус, - сказала Кармен. - Мы виделись там на
занятиях по вышивке, и она поинтересовалась, лечите ли вы ещё меня…
По-моему, девушка очень огорчилась оттого, что вы передали её
главному врачу. Я слышала, у него более консервативный подход…