Колдунья подхватила её пальцами и протянула Найре.
- Набери этих колосков и свари из них отвар. Сейчас же — и твой
сын поправится.
Женщины принесли матери целебной травы, задымился на углях
котелок. Аламеда дождалась, когда ребёнка напоят, затоптала тлеющие
листья и последней вышла из хижины в ночь. Внезапно её повело,
деревья резко дёрнулись в сторону вместе с выглядывающими из-за них
осколками двух лун, но, падая, она почувствовала, как чьи-то
сильные руки подхватили её.
- Значит, и правда колдунья, - прозвучало над ухом, и Аламеда
ощутила на своём лице чьё-то шероховатое прикосновение. Она
перехватила чужую ладонь, почувствовав напрягшиеся под пальцами
жилы сильной руки, и распахнула веки.
Светло-карие, с зелёными крапинками глаза смотрели на неё с
тревогой и любопытством. Арэнк... Аламеда невольно отвела взгляд.
Она обнаружила себя в полусидячем положении, прислонённой спиной к
хижине Найры. Голоса внутри уже стихли, но слабый свет ещё горел, и
тянуло сладковато-травянистым запахом целебной мотыльковой
кисточки. А прислушавшись, можно было уловить тихий напев
колыбельной песни и сонное воркотание младенца. Очнулся, мелькнуло
у неё в голове, это хорошо...
Арэнк сидел рядом, склонившись над Аламедой так близко, что его
длинные жёсткие волосы касались её обнажённых ног, выглядывающих из
боковых разрезов платья.
- Настоящей колдуньей мне уже не стать, - тихо ответила Аламеда,
опасливо глядя на мужчину. - Меня учила шаманка нашего племени, но
не успела передать всех знаний. Почерпнуть их мне больше не у кого,
- она подтянулась на руках чуть повыше и слегка отстранилась. От
столь близкого присутствия Арэнка у неё занялся дух.
- Она погибла в Большой Воде? - спросил он, но, впрочем, отсел,
устроившись прямо на земле, напротив Аламеды. - Прости, наверное,
глупый вопрос, что ещё могло с ней стать… Большая Вода у всех нас
забрала родных и соплеменников...
Аламеда молча кивнула. Пусть думает так. Погибла, конечно, не
старая Ваби, а она сама, но об этом разве расскажешь? Вряд ли
кому-то захочется говорить с мёртвой.
- Это хорошо, что ты колдунья, - сказал Арэнк, и на его лице не
мелькнуло ни тени насмешки. - Лакос оттого и погибает, что здесь
больше не осталось говорящих с духами. Ты сможешь убедить силы
природы помочь нам.
Аламеда с сожалением покачала головой.