— Не знаю пока. Но пробовать
нужно.
— Я уже попробовал, смею напомнить.
Теперь у нас есть труп. На удивление молчаливый труп, знаешь
ли.
Гленнар поджал губы. Он очень не
любил признавать чужую правоту, но, надо отдать ему должное, обычно
всё же делал это, когда факты не оставляли ему выбора.
— У тебя есть предложение получше? —
суховато спросил он.
— Есть. Дождаться утра, а там
наверняка кто-нибудь прибудет из столицы. Возможно, даже кто-нибудь
с полномочиями. Да, это риск, но мне кажется, это лучшее, что мы
можем сделать.
Гленнар зашипел, но возражать не
стал. Ему всегда претило бессилие, наверное, больше, чем остальным,
— сказывалась избалованность вельможи. Но, увы, сейчас он был лишь
простым сыскарём, на которого в Тайной Канцелярии имелось полное
пикантных подробностей досье.
Наверное, это должно неимоверно
бесить. Вириен не знал точно, мог лишь предполагать, ведь у него
никогда не было тех возможностей, которые ускользнули от Гленнара.
Вириен, сын мелкого помещика, к своим двадцати трём годам добрался,
пожалуй, до самой высокой должности, какую мог занять человек его
происхождения. Своей карьерой он откровенно гордился, и по делу.
Таника, правда, была чуть помладше, но у неё имелась протекция: её
мать в своё время подвизалась компаньонкой у знатной дамы, и та до
сих пор не оставила семью лин Айнемунте своей милостью.
Впрочем, никакая протекция не могла
сделать простых сыскарей ровней королевской охране. Попробуй они
арестовать вар Тириндора, и остальные могли бы их попросту зарубить
и остаться безнаказанными.
Трупов в этом деле и вокруг него уже
было предостаточно, так что поразмыслив, все нехотя согласились
подождать утра. Хотя это и не гарантировало, что число покойников
не увеличится.
Пробуждение Натали было прекрасным: ей почудился голос Лейтена.
Якобы он весело и беспечно говорил о надоевших придворных заботах,
о чистом деревенском воздухе и об удобном поводе от чего-то там
увильнуть. И там, в той чудной грёзе, не было никакой Твари, не
было сотен смертей и нескольких уничтоженных деревень. Натали
хотела попасть туда, она даже смежила века поплотнее, чтобы уснуть,
невзирая на солнечный свет, который настойчиво будил её...
Но потом обожаемый голос раздался
совсем близко.
— Натали, вы спите? Проклятье, я,
кажется, слишком рано...