*(Прим.автора – реальный боевой
приказ размещён в дополнительных материалах).
Лично меня он не очень удовлетворил.
Мне, как исполняющему дела пограничного комиссара отводилась роль
помощника полковника Волковинского, на которого возложили
осуществление непосредственного прикрытия города двумя ротами
запасников и местной командой добровольцев, когда Благовещенский
отряд под командованием военного губернатора уйдет на китайский
берег. И я хотел это исправить. Правда, единственная часть, где
отсутствовал офицер Генерального штаба и куда бы я мог попроситься,
был отряд полковника Печёнкина.
«С генералом Грибским договорюсь, а
с Иваном Николаевичем как-нибудь поладим. В его епархию
командования полком и отрядом лезть не буду. Он бы мне братов с
Ромкой выделил, мне больше и не надо. А ему разведку организую на
высшем уровне. Всё! Утро вечера мудренее», - подумал я уже сквозь
сон, развалившись на такой уютной кровати в доме Таралы.
Утром позволил себе потянуться и
понежиться немного в постели. Также чуть больше, чем обычно уделил
времени на утренние процедуры. Ополоснулся после зарядки в летнем
душе рядом с баней. Его схему, бочка с водой над закрытой душевой
кабиной, в дно емкости ввернута металлическая труба с краном и
душевой сеткой, опробовали ещё семь лет назад, налаживая быт для
цесаревича в диких и жарких летом условиях Дальнего Востока. Теперь
многие жители Владивостока, Хабаровска, Благовещенска, да и в
станицах пользовались таким гигиеническим оборудованием в летнее
время.
Вода в бочке за теплую ночь и утро
нагрелась, но все равно было хорошо. Потом наслаждался, как
отточенное лезвие бритвы снимает с моих щёк и шеи щетину. Брил
Севастьяныч, как профессиональный брадобрей, заодно успев доложить,
что масло и мёд он для госпожи Бутягиной доставил. Молва о том, как
она спасла от взрыва больницу, в которой кроме нижних чинов лежали
два офицера, включая подполковника, уже гуляет по городу, обрастая
фантастическими подробностями.
«Надо будет Константину Николаевичу
данное событие как-то так преподать, чтобы он Марфу властью
военного губернатора какой-нибудь медалью наградил. Если бы та
бомба взорвалась в палате, реально могло много человек погибнуть.
Пускай Кольшмидт и Басов находились в другом помещении, но кто его
знает, как бы рвануло, и какие последствия были бы, - от этих
мыслей у меня мурашки пошли по всему телу, особенно, когда
представил изорванные взрывом тела двух Марий. – Не приведи,
господи, такого. Что-то дурные мысли в голову полезли».