Внимательно шаря биноклем, Рой определил плотные проволочные заграждения, опускавшиеся крыльями в воду, и значительное оживление у мостов.
– Основной удар надо делать по мостам, – сказал Рой, опуская бинокль. – Через реку трудно. Кубань тут здорово крутится. А на бродах кадеты нагнездили пулеметов. Дурная курятина, товарищ Кочубей.
Кочубей выискивал места, уязвимые для прорыва. Чтобы было видней, он стал на седло, и ветер трепал его яркий башлык. Спрыгнув с седла, Кочубей враскачку подошел к начальнику штаба.
– Почитай еще раз приказ, начальник штаба.
Рой, пошарив в полевой сумке, вынул приказ, прочел:
«Товарищу Кочубею
Главком приказал взять сегодня ночью Невинномысскую и уничтожить части белых. Вашему отряду в районе хутора Усть-Невинского переправиться совместно с Отрадо-Горным пехотным полком через Кубань. У Невинномысских высот сосредоточиться к 3 часам 30 минутам. Ударить на станицу с юго-восточной стороны. Левый фланг охвата обеспечивается Черноморским кавполком. Фронтальный удар наношу я, условный сигнал – орудийный выстрел с высоты 216.
Помощник командующего войсками фронта
Кондрашев».
– Стой. Всего ты б мне и не читал, – скривился Кочубей, – читай главное.
Рой откашлялся.
– «Ваня. Я тебя еще не видал, но слыхал много. Сильно на тебя надеюсь и на твоих казаков. Дмитрий».
Кочубей передернулся, на лице забегали мускулы, нахмурился, потом улыбнулся, взял бумажку и, далеко отставив от себя и ткнув пальцем, важно спросил:
– Где тут написано «Ваня»?
– Вот, – указал Рой.
– А «Митрий»?
– Вот.
– Добре. Начальник штаба, Невинку треба взять, – твердо сказал Кочубей. – Хлопцам вели потуже очкуры3 подтянуть да шашки поострить о голыши.
Когда Рой повернулся, Кочубей остановил его и медленно, будто высказывая только сейчас пришедшее решение, приказал:
– Людей и коней накормить. Як потемнеет, спустить отряд вот туда, – он указал на мельницу Баранова и шерстомойку.
Далекая, вытянутая по Кубани левада была пустынна. Двухэтажный дом мельника можно было определить только по рыжему пятну крыши: видно, окружили дом немалые поля и акации.
Левада находилась под действием прямого огня противника. Кочубей понимал сложность задачи.
– Як ты кумекаешь, начальник штаба?
Рой, передернув плечами, поднял бинокль. Несколько минут длилось молчание. Наметанный глаз есаула вновь обследовал опасные подходные пути и удобные для конницы места сосредоточения. Мелкая лощинка, пожалуй, поможет провести спешенные сотни. Он опустил бинокль и утвердил решение Кочубея: