- Почему? - удивилась я,
прекрасно зная, что в клане Веды ее бы никогда не обидели, не те у
нас варварские сельские порядки.
- Дык от меня боялась
отходить. Уж сколько мы зла от односельчан натерпелись, что веры
людям уже не было. Потом уехал этот воин, ему в клане пора было
показаться. А как приехал через еще полгода, уже Лана в подоле
была. А потом и ты вскорости.
- А где мама
сейчас?
- От горячки умерла, когда
тебе годик был, - бабушка утерла глаза тыльной стороной ладони,
чистой от мази. - Уж как я билась за нее, а не спасла. И как
приехал отец ваш снова, а ее нет в живых, так сразу вас двоих и
забрал.
- Кто это был? - я проглотила
ком, вставший в горле.
- Янир. Рыжий такой, косы в
хвост не собирал, как другие, да все с луком за спиной ходил, а
через щеку такие ж, как у тебя, рисочки были дугою, только
две.
Я закрыла глаза, сдерживая
слезы из последних сил. Мой наставник, который воспитал меня и
научил всему, что я умею, что помогало мне выживать. Наставник,
который растил меня, как родную дочь, названный отец, единственный,
кто знал, как я потеряла каждый молочный зуб, как получила каждый
шрам. Наставник, который и оказался моим отцом. И которого я
потеряла этой зимой.
- Он умер, - я, наконец,
протолкнула ком в горле и тяжело вздохнула. - Вепрь. А он тогда еще
не оправился после раны.
- Так ты совсем одна осталась,
- бабушка отложила склянку и просто погладила меня по
спине.
- Не одна, - я снова бросила
взгляд на прислушивавшихся к нам из горницы товарищей. - Уже не
одна. А как ты тут справляешься?
- Помогает соседская дочка,
Оксанка, - отмахнулась бабушка. - А я ее травам учу. Она бойкая, не
из боязливых.
- Это хорошо. Потому что я
сейчас никак не могу ни остаться, ни забрать тебя с
собой.
- А и не надо. Я тут всю жизнь
прожила, тут и помру. Ты только себя береги, Веленька.
- А как ты меня узнала-то так
быстро? - встрепенулась я.
- Ты вылитая Кирила, даже
глаза меняются так же, - улыбнулась бабушка. - У Ланы не менялись,
всегда голубые были. А ты меня в окне как увидела, так мигом
глазки-то васильковыми стали, как в детстве. У отца моего, мама
говаривала, такие же синие всегда были.
- А что тот дракон, кстати? -
вспомнила я.
- Пропал сразу, как мама ушла.
Никто его больше не видел после этого, - пожала плечами бабушка и
погладила меня по голове, разбудив такое давнее, почти забытое
ощущение, которое я унесла из родной деревни. Ощущение ее ласковой
руки на моих волосах.