- Так, ладно, - я прошла чуть
вперед и встала у следа передней лапы. - Он нес Лану в той руке. То
есть, лапе. Здесь он еще держал ее, а потом шел на четырех лапах.
Значит, должен был отпустить хоть ненадолго.
- Понял, ищем, - понятливо
кивнул орк.
Облазив поляну вдоль и
поперек, я уже почти отчаялась, но тут меня окликнул Ферин
откуда-то из-под совершенно далекого от места посадки
куста:
- Посмотри, это ее?
Я подошла и тронула лоскут
светлой ткани, несомненно, оторванный от платья сестры. Отвязав его
от низкой ветки, скрытой в самой середине куста, я развернула и
прочитала “Не едь за мной”. Написанное кровью.
- Да чтоб его, - тихо ругнулся
Рут, увидев, как я сжимаю в кулаке тряпицу со следами
крови.
- Слово давал, что ей ничего
не угрожает до конца месяца,- зачем-то уточнила я.
- Нигде на поляне крови нет, -
напомнил Ферин, смущенный своей находкой.
Я взяла себя в руки,
отрешилась от злости, клокотавшей внутри, и стала
рассуждать:
- Сама ткань чистая, не
похоже, чтобы она упала с высоты. И крови больше нигде не было.
Лана могла написать это, только пока дракон ходил по лесу. И раз
бумагу и чернила она не захватила с собой, то, скорее всего,
оцарапала пальцы.
- То есть, дракон не ранил
твою сестру? - уточнил вор, - Уверена?
- Нет, не уверена. Просто
надеюсь на это.
- Все будет хорошо, мы ее
вытащим, - степняк снял сумку с седла и поставил ее на землю. - А
сейчас нужно отдохнуть.
- Да, я просто сдохну, если не
поем! - Ферин вздохнул с облегчением, - Может, вы, воины, и
питаетесь солнечным светом и росой, а я привык к чему-нибудь
посерьезнее.
- Ты с дриадами перепутал, - я
привязала лоскут платья к застежке доспеха на поясе и пошла в чащу
за хворостом. А там с удовольствием встала возле самой высокой
сосны и пару раз стукнулась об нее лбом, осознавая, что прямо
сейчас я все равно ничем не могу помочь сестре. Как и в ближайшие
пару недель.
Вернувшись с дровами, я
застала мужчин благополучно спящими под деревом, а лошадь вора
беспокойно всхрапывала и перебирала копытами на месте.
- Проклятие! - я бросила
хворост и выхватила кинжал из ножен. Руны мягко подсвечивались
синим, чувствуя приближение нежити, хоть над нами пока еще сияло
солнце.
Лихорадочно вспоминая всю
возможную дневную нежить, я скорее вытащила из сумки шарф и
повязала его на лицо так, чтобы не вдыхать мелкую золотистую
пыльцу, медленно осыпавшуюся сверху. После этого я привязала
лошадей к тому же дереву, под которым спали мои такие внезапные
попутчики, так, чтобы беспокойная пегая лошадка оказалась между
нашими боевыми, и оттого исключительно флегматично настроенными на
появление нежити, лошадьми. И тут же принялась на ходу высыпать
тонкой струйкой смешанную с тертой полынью соль из мешочка, каких
было еще несколько в моей сумке. Обведя солью широкий круг, с
запасом оградивший нас от остального леса, я опасливо сбегала и
подобрала брошенный хворост, переложив его внутрь защитного круга.
И уже после этого взобралась в седло, встала в нем на ноги и
полезла на дерево, радуясь, что это раскидистый дуб, а не
сосна.