Сейчас говорят, что атамана Локсли,
по прозвищу Добрый Малый, казнил злодей-шериф. На самом деле, когда
мы нашли лагерь разбойников (крестьяне и провели!), захватили их
«тепленькими» после очередной попойки, то в первом же городишке
собралась толпа пейзан. У кого-то убили сына, у кого-то
изнасиловали дочь... Отбить бандитов мы не смогли. А не прошло и
года, как стали петь песни о славном парне...
Вот и тут: ну, поселился у моста
охранник. Ну, подумаешь, здоровый. И что? А все заладили: «гоблин»,
«гоблин»...
Я удивился не тому, что меня
сравнили с великаном. Поразило другое — скорость распространения
слухов! Мужики не могли приехать в трактир раньше меня! Наверное,
прав тот мудрец, у которого я когда-то учился, когда уверял, что
скорость распространения слухов быстрее, нежели скорость полета
стрелы, и сопоставима лишь со скоростью молнии...
Тут как раз и подоспел обед.
Кажется, сказав, что хочу «много мяса», я погорячился. Видимо, в
представлении хозяина целый поросенок — это то, что нужно
изголодавшемуся путнику. На широкой деревянной тарелке, где
возлежал этот деликатес, были еще и здоровенный, в полкаравая,
кусок хлеба, и головка чесноку.
— Да тут на пятерых! — удивился
я.
— Что не съедите — с собой возьмете,
— улыбнулся хозяин. — Как говорят, лучше переспать, чем
недоесть.
Философ. Хотя, хозяин мне нравился —
нелюбопытен и основателен. Под стать его поведению была и кухня.
Поросенок, показавшийся крупным, исчезал с тарелки быстрее, чем я
предполагал. Пожалуй, брать с собой будет нечего.
Со страшной скоростью передо мной
вырастала гора костей. Мальчишка успел притащить еще один жбанчик
кваса. Я сидел, наслаждаясь покоем. От сытости стало спокойно и
хорошо. Правда, не настолько, чтобы не заметить клубы пыли за окном
и группу всадников, остановившихся во дворе, возле конюшен.
Верховых было человек пять, но
шумели на добрую дюжину — нарочито громко хохотали, отпускали тупые
шутки, понятные только им самим. Словом — вели себя как хозяева
жизни. Сразу видно, что народ молодой, глупый и непуганый...
Двое принялись расседлывать коней, а
трое направились в помещение. Хозяин поморщился, но взял себя в
руки и, напялив на физиономию приветливую улыбку, выскочил
встречать гостей. Мужики спешно допивали пиво.
Троица — наглые парни в кольчугах, с
мечами на поясе, ввалилась одновременно. Один из них громко
скомандовал: