– Уходить мне надо, мастер, – однажды вечером сказал он. –
Рассчитаемся, и поутру я пойду.
– Да кто тебя гонит? – удивился старик. – Живи у меня, сколько
хочешь.
– И рад бы, да не могу, – вздохнул Кенет.
– Что же, – сдержанно произнес старик. – Давай расчет
сделаем.
И он выложил деньги на стол.
Кенет быстро отсчитал положенную ученику по закону пятую
часть.
– Не много будет? – осведомился он у старика.
– Да ты что, парень! Ученическая доля... да ведь ты один и
работал! И какой из тебя ученик? Нет, я не согласен. Это мне пятая
часть причитается, да и того много будет, если по совести.
– Нет, так уже я не согласен! – упорствовал Кенет.
– Да тебе в том какая корысть? – с прежней цепкой
подозрительностью спросил старик. – Помогать мне за сущие гроши! Ты
и сам заработать можешь. На кой я тебе сдался?
Кенет понял, что в бескорыстную помощь старый корзинщик не
поверит, а и поверит, так не примет ее. Чтобы старик не артачился,
Кенет решил сказать правду.
– Не могу я сам лозу резать, мастер. Обет у меня такой, –
немного рисуясь и важничая, произнес Кенет. – Живого ножом не
касаться. Не мог я сам заработать. Лоза-то твоя.
– Странный обет, – немного смягчился старик. Однако на своем он
стоял упорно и долго. В конце концов поладили на том, что Кенет
берет себе половину заработка, а старому корзинщику оставляет
состав красящих снадобий. Вернувшись, сын его сможет сам плести
полосатые и клетчатые корзинки, и никто не посмеет ославить
старика: мол, нажился на чужой беде и выбросил человека за дверь, а
сам ничего толком и не умеет. Никто не скажет, что попользовался он
чужим мастерством: теперь оно принадлежит ему, оно его
собственное.
Наутро старик разбудил Кенета еще до рассвета.
– Я тут всю ночь думал, – суровым, не терпящим возражений тоном
произнес старый корзинщик. – Парень ты молодой, деньги с толком
истратить не сумеешь, поиздержишь на всякую ерунду, а самого
нужного и не купишь. Вот, держи, пригодится.
И в руки Кенета легла простая крепкая дорожная куртка.
Куртка оказалась Кенету великовата, но если запахнуться
поплотнее и подогнуть рукава, совсем незаметно. Во всяком случае,
выглядела она куда приличнее его старого кафтана. Кафтан Кенет
выбрасывать не стал: может, еще и пригодится. Поразмыслив, он
истратил часть денег на красивый дубовый посох, в котором
совершенно не нуждался. Его молодое гибкое тело не требовало
подпоры.