Вообще-то полное название было «Тираннозавр-рекс» — ну и
придумал же какой-то сильно умный идиот, ещё один доцент! У какого
нормального человека язык повернётся полностью эту хрень
выговорить?!
Хотя, хрен с ним, с названием. Марченко больше интересовало
другое.
«Да кто ж это шмаляет? — не мог взять в толк старший прапорщик —
так и садит, так и садит!».
Осенняя проверка уже закончилась, новые учебные стрельбы ещё не
начинались… И вообще, «Рекс» этот был отдан в распоряжение
подполковника Дёмина, его группы!
«Так неужто это они и есть?» — ещё крепче удивился Марченко.
До его сведения никто не довёл — совсем старика уважать
перестали…
А тут машина как раз миновала шлагбаум, автоматически
вскинувшийся кверху (у кого-то из попутчиков Марченко, видно,
имелась особая электронная карточка — датчик шлагбаума на неё и
сработал), и вкатила на обнесённую высоким забором из колючки
территорию директрисы.
Перед башней уже стоял невзрачный серенький автобус, из числа
полковых, скорее предположил, чем точно определил старший
прапорщик, потому что номер разглядеть не успел.
Тузов лихо припарковал «тигра» впритык к автобусу и заглушил
мотор.
Подавать команды в таких случаях, а уж тем более делать
приглашения было не принято; Марченко собрал волю в кулак и всё
свое грузное, заматеревшее на службе и затекшее во время езды тело
и сумел-таки выскочить из «тигра» первым. Раньше обоих капитанов и
тем более опередил полковника.
«Начало хорошее», — попробовал приободрить себя старший
прапорщик.
— Веди на башню… — негромко, но властно бросил полковник.
Это была ещё одна условность. Дорогу Лавров и сам знал отлично,
но ведь надо же было показать, кто здесь командует.
Марченко кинулся вперёд, суетясь немного, и наверно, в самом
деле повел бы начальство наверх, если бы Бубнов не охнул
удивлённо:
— А это ещё что за реконструкторы!
Только тут Марченко услыхал ритмичный, повторяющийся лязг — если
честно, за шумом мотора оглох маленько, да потом выстрелы по ушам
шибанули. И ладно бы один лязг! Железо по железу — для войскОвого
человека звук привычный. Нет, тут ещё в такт этим ударам выкрики
раздавались, нерусские и до того непонятные, и — как бы это
сказать? — с таким выёживанием, что в первую секунду показались
старшему прапорщику приснившимися.
В жизни, здесь на директрисе, не могло звучать таких.