На переднем пассажирском кресле сидел Лавров, полковник аж из
генштаба, один из замов начальника управления вооружений. Старший
прапорщик имел дело с ним уже не раз и даже полагал, что неплохо
ладит. Лавров на своём месте держался непоколебимо, точно статуя.
Как ему такое удавалось, Марченко не мог уразуметь.
Слева от него, тоже на заднем сиденье, располагался капитан
Бубнов, один из помощников Лаврова. С капитаном у старшего
прапорщика сложились вполне свойские отношения. Марченко
пересекался с ним, пожалуй, реже, чем с самим полковником,
поскольку Бубнов пришел в управление позднее, но опасался его
меньше, чем Лаврова — капитан был человек спокойный,
уравновешенный, адекватный, не чван и не псих.
Сейчас Марченко немного дивился и Бубнову. И чуть завидовал ему
тоже. Уж как он переносил удары, которые на большей части пути так
и сыпались на машину.
«Терми… этот… как его, тернатор, не иначе», — бурчал про себя
старший прапорщик.
Да кто они там такие, Шварцы или Неггеры, — это дело их, его,
Марченко не касается. Если б только они тут были, так совсем бы
компания подходящая. Так нет же! Не ефрейтор Собченко за рулём.
Тот обычно водил «тигра» на директрису, кстати сказать, это у
него помягче получалось; он тут все колдобины наизусть изучил,
сдуру машину в них не бросал.
С самого начала поездка не задалась: незнакомый Марченко капитан
— ещё один капитан — на водительское место сел. Тузов — так он
назвал себя, когда представлялся.
Две карточные, на взгляд старшего прапорщика фамилии, вместе
звучали «дуже гарно», только Марченко было сейчас совсем не до
смеха. Прежде он Тузова не знал, никогда не слыхал, что есть такой
в управлении. И физия этого капитана старшему прапорщику сразу не
понравилась. Очень уж строго и вообще надменно он на Марченко
поглядел, когда пожимал руку.
«Будет докапываться!» — ёрзал и потел от переживаний старший
прапорщик. Хотя — докапываться-то в общем было не к чему; хозяйство
у Марченко всегда содержалось в порядке, комар носа не подточит, но
всё же… Внутренний голос подводил редко, и потому кошки на душе у
старшего прапорщика скребли, и чем ближе к директрисе, тем
сильнее.
А тут ещё эти выстрелы! И точно из двадцатимиллиметровой пушки
«Рекса», Марченко ошибиться не мог.
«С чего бы»? — удивлялся он.
«Рексом» все называли новую, недавно поступившее в хозяйство
бронированную разведывательную машину, БРМ.