Женя и Паша расхохотались, длинноволосый Антон криво усмехнулся. Толстяк хрюкнул от сдавленного смеха, так что один тампон вылетел из ноздри и повис на щетине, осыпавшей его многоскладчатый подбородок..
— Ой, простите! Дайте я поправлю! — Женя попыталась водворить тампон на место.
— Отвали, малявка, тётя знает лучше. — Вася решительно ввернула тампон в ноздрю толстяку. — Не хрюкай, кабанчик. Тебя, кстати, как зовут?
— Неважно, — пробурчал «кабанчик».
— Красивое имя. Нерусское, наверное. Только давай не будем ломаться, как целка под страпоном, и ответим нормально, когда люди интересуются. Как тебя кличут, пузявка?
— Виктор Аркадьеви… ладно, меня знают как Nostravita.
— Nel mezzo del cammin di nostra vita
mi ritrovai per una selva oscura
ché la diritta via era smarrita*),
— продекламировал Паша.
— Ага, — кивнул толстяк. Увидев, что ни на кого вокруг его имя — вероятно, громкое — не произвело впечатления, он уточнил: — Я фотограф и фотоблогер. Довольно известный, вообще-то… Вхожу в топ-тридцать…
— Витюнь, ты будь попроще, — дружелюбно посоветовала Вася. — А то тебя от чеэсвэ**) пучит. Первый раз людей видишь и лезешь со своим топом, а ещё быкуешь. Смотри, не все такие добрые, как я.
— Не сомневаюсь, — сказал фотограф и фотоблогер Nostravita. — Простите, я сейчас не очень расположен к общению. Если можно…
— Хм. Какие мы слова знаем, а? Простите-извините да пожалуйста-мерси. Прямо интеллигент. Ещё и очки одел.
— До Юхтозера ещё час, — вступил Паша. — Может, в дурачка два на два? Вася, ты ведь тоже на «Саван»?
— Да нет, я подальше. — Вася вздохнула. — Мне бы до Кандалакши или вообще на Шпицберген. А сыграть — почему бы не да? Витюнь, — она хлопнула толстяка по плечу, — ты давай лечи свою ностравиту, а с молодёжью позажигаю.
Они успели сыграть одну партию; Вася с Антоном вчистую разгромили Женю с Пашей («Значит, вам в любви повезёт», — заметила Вася), когда автобус подкатил к остановке.
Вошёл мужчина средних лет с глубоким шрамом на левой щеке и странным взглядом. При появлении нового пассажира Вася помрачнела.
— Иногда они возвращаются, — пробурчала она.
— Что? — спросила Женя.
— Так, ничего. Вам сдавать.
— Паш, а ты правда парларе итальяно или так, зазубрил пару строчек, чтобы перед чиками понтоваться? — спросила она после первого круга новой игры.