Черт. Тело мне
неподвластно.
— Помню, Анджей, очень хорошо
помню. Но Алина… Ты же понимаешь, что им придется приложить усилия,
чтобы сохранить семью?
Тадеуш сомневался. Ему не нравился
разговор, но, кажется, выхода не было. Это я каким-то образом
чувствовала.
— Захотят — потом расторгнут
брачный союз, — вздохнул Анджей, его лицо вмиг стало каким-то
уставшим. — Но она должна быть в безопасности.
— А ты что?
Анджей отложил трубку в сторону.
Встал и подошел к окну, сцепив руки за спиной.
— У меня задачи иного плана. Всё,
что мог, я девочке дал. Теперь ваша задача.
— Ключ колдовства? — хрипло
поинтересовался Тадеуш, и я каким-то образом ощутила, что он весь
напрягся.
— Именно, — ответил Анджей, не
оборачиваясь. — У меня мало времени, друг мой. Поэтому один из
твоих сыновей женится на моей дочери. А я тем
временем…
Кто-то отвесил мне пощёчину и затряс
за плечи.
— Алина! Алина!
«Нет в жизни счастья», — мрачно
подумала я, поморщившись.
Казалось, чрезвычайно важно узнать:
что же скажет Анджей Тадеушу? Куда потом делся сам Анджей? И кто
такой, черт возьми, этот самый Тадеуш? Я знаю только то, что у него
сыновья… больше одного. А вот дальше, эх…
Пришлось открыть глаза. Свет показался
слишком ярким, я снова зажмурилась.
— Алина, попробуйте ещё раз, —
прозвучал голос, в котором я признала пана Шаленого.
Охо-хо, так это уважаемый лекарь
явился.
Вторая попытка открыть глаза оказалась
куда удачнее. Я осознала, что лежу на кровати в своей комнате.
Кроме меня тут Шаленый, Дорота, Вислава, раздери её все кузяки
этого мира, и Бецик.
Я бы не отказалась увидеть рядом
Лешека, присевшего на краешек кровати, смотрящего на меня с
тревогой и желанием отодрать господина Горневича за плохое
поведение. Кстати, самого Горневича нигде не видать. Интересно, сам
выпрыгнул в окно или все же вынесли?
— Вас надолго нельзя оставлять, —
мрачно заметил Шаленый. — Что произошло?
— Вот это я понимаю, деловой разговор,
без всяких «как вы себя чувствуете», — хмыкнула я.
Вислава закатила глаза. Я уже
приготовилась услышать что-то про невоспитанных племянниц и наглых
проходимок, но она смолчала. Нет, определенно сегодня не мой день.
А настроение поганое, хочется кому-то гадость сказать! Такую…
истинно ведьминскую.
Да ещё и какое-то странное ощущение во
всем теле. Будто что-то бурлит, шипит в крови пузырьками игристого
вина. Почему-то кажется, что сейчас можно учинить любую шкоду, и
никто не скажет и слова против.