– Были… Была… В мастерскую к нам типа алкашка одна ходила…
Видать, в юности это… красивой была. Короче, трезвой я ее не видел.
А потом кто-то ее в пригороде избил. От побоев умерла, короче.
– И это все?
– Да, короче.
Санек повернул голову ко мне.
– Ну теперь ты похвастайся. Или нечем?
– Этим я не делюсь.
– Ну да, забыл. Мы же из благоро-одных, – с неприязнью протянул
он.
Большинство людей до сих пор дворян не любит. Разве что нет
прежней лютой
ненависти. А ведь дворяне до семнадцатого года в ту ненависть не
верили. Хотя о ней еще Достоевский говорил. Он первый и сказал.
Тоже, очевидно, не верил, пока не попал на каторгу. Лучшие
представители дворянства простой народ любили, видели смысл жизни в
служении народу. Их прекраснодушие и оторванность от реальной жизни
помогали верить, что эта любовь взаимна. И вдруг после революции
оказалось, что они лишь кровопийцы и эксплуататоры трудящихся, что
достойны лишь презрения, ненависти и уничтожения. Каким это было
для них потрясением!
Эта ненависть двигала революцию. А большевики ее сознательно
разжигали. Стихийную ненависть простонародья еще как-то можно
понять. Но призывать к классовой ненависти на государственном
уровне, сделать это политикой, учением – непростительно.
– Почему же такая осуждающая интонация? – горячо заговорил я. –
Если бы все люди были такими, как дворяне! Благородными, как ты сам
признаешь, воспитанными, образованными. Веками они
совершенствовались. Простолюдины должны были не презирать и
ненавидеть дворян, а пытаться подняться до их уровня.
– Простолюдины! Ты народ еще чернью назови.
– Нет, простонародье я чернью не считаю.
Опять мне стало неловко, опять я не сдержался. Считаю, что
человек не должен демонстрировать свое превосходство. Это дурной
тон.
– Словечки-то какие! – фыркнул Санек. И стал разглагольствовать
о спеси, двуличности, тунеядстве и никчемности дворян. Я молчал.
Сделал вид, что уснул.
5
Через два дня Санек пришел испачканный глиной, в изорванной
рубашке. Мы уже заканчивали ужинать, Он был явно не в духе.
– Явился, хоть и запылился, – хмыкнул Костя.
– Упал что ли, Саня? – участливо спросила Катя.
– Ну.
– Вот так одному ходить, – нравоучительно заметил Костя.
– Ерунда. Ничего со мной не случится.
Катя налила ему супу.
Тот попробовал и чуть подобрел.
– А классный суп. Учись, Мартышка!