Пока я шёл в крепость, до которой от поляны, где я тренировался,
было около версты, в голове вертелся вопрос: что же понадобилось
главе рода? После того разговора, когда меня привезли из Арзамаса,
возможности побеседовать с Арсентием Филипповичем больше не
представлялось. В особняке я тоже с тех пор не бывал. Вся моя жизнь
теперь проходила в крепости и на тренировочных площадках. А сейчас
глава рода снова захотел со мной побеседовать. Но зачем? Справиться
об успехах? Или имелось более важное дело?
Вся военная сила бояр Птахиных базировалась в крепости, что
находилась в паре вёрст от особняка на берегу Оки. Крепость
бастионного типа, построенная лет двести назад, одной стороной была
обращена к реке, а с остальных – окружёна рвом с водой. Внутри
находилась ещё одна крепость, более старая, века четырнадцатого или
пятнадцатого, но от неё сохранились лишь несколько стен и башен.
Тут же располагались жилища дружинников, хозяйственные и
административные постройки, оружейная, церковь, гаражи – настоящий
военный городок. А под фортификациями имелись бункер и тайный ход,
соединяющий оборонительное сооружение с особняком.
В старину особняки строились в крепостях, в последние же лет
двести появилась мода выносить жилища господ далеко за пределы
оборонительных сооружений, чтобы военные постройки не маячили в
поле зрения. Особняки теперь окружались не стенами, а парками,
садами и фонтанами, но крепости так и не исчезли, поскольку войны
между родами по-прежнему случались часто. В последнее время всё
больше распространения получали подземные коммуникации и бункеры.
Туда, как правило, загонялась бронетехника, там же устраивались
склады боеприпасов. По крайней мере, у Птахиных было именно
так.
Члены младшей дружины имели квартиры внутри крепости. Но чаще
всего крепость не являлась их постоянным местом обитания. Если
присутствие дружинников не требовалось в поместье, те жили в
собственных квартирах в городе. Старшие дружинники (которыми
становились только носители родовой фамилии) обычно держали дома на
территории имения или неподалёку в своих владениях, дарованных им
за службу.
Отроки, причастные тем или иным образом к военной службе, тоже
проживали в крепости. Но в отличие от дружинников, они пользовались
меньшей свободой, и жизнь их была регламентирована гораздо строже.
Особенно это касалось тех, кто готовился к принятию в дружину (я их
для себя сразу обозвал «курсантами»). Эти сидели в крепости
безвылазно, занимаясь дни напролёт всевозможными тренировками или
изучением военного дела, обычаев и истории рода.