Виашерон 2. Шахта Шепчущих Глубин, Том I - страница 56
Выбивались из этого ряда только Пропитанные ржавчиной рукавицы Йорика. Тёмно-коричневую кожу покрывали изумительные чешуйки — защитные бронзовые элементы[13]. Подогнаны идеально, ничего не скрипит, не шумит, все пальцы сгибаются без проблем, чего я не ожидал от вещи, в названии которой стояло слово «ржавчина». Словно филигранный часовой механизм. А уж когти на перчатках — любой тигр обзавидуется. Да что тигр, можно по стене вести рукой, как заправский маньяк, высекая искры. Надо ещё маленькую девочку впереди себя пустить, чтобы страшную считалочку рассказывала — жертве инсульт обеспечен.
Так, вернёмся к делу. Следующим пунктом программы стояло найти гильдию, но, думаю, стоит закрыть вопросы, связанные с собственным развитием, прежде чем набиваться куда-либо.
Ближайший городской патруль нехотя, но подсказал, где искать алхимика, поэтому знатно поплутав по Аскешу — меня пытались ограбить, «выгодно» продать мне какой-то Прожиг, обмануть жалобной историей про сгоревший сиротский приют и даже дать квест, который почему-то вёл в глухой и очень тёмный переулок, от чего я, естественно, отказался — я добрёл до логова некоего Шалла́ша. Конкретнее — до «Лавки Непостижимых и Ужасающих Чудес Шаллаша Аскешского», о чём гордо и одновременно жалко (в силу общего физического состояния здания) сообщала вывеска.
Что и вправду оказалось непостижимым и ужасающим — так это запах. Ну или как точно описал обиталище алхимика патрулирующий Сержант: «Вонючее логово старой рептилии. Если почувствуешь, что резко хочется блевать — это не рыбный склад протух, а ты пришёл на место».
Странно, что краска не слезает слоями с соседних зданий. Отойдя подальше, я долгих несколько минут серьёзно взвешивал идею отказаться от профессии либо искать другого тренера. Наконец, набрав побольше воздуха в грудь, я трижды постучал кулаком по двери.
Никто мне не ответил, но в тишине протяжно провизжал засов, сдвигаемый в давно несмазанных пазах. Дверь приоткрылась и из темноты на ладонь выступила морда старого нага. Неистово захотелось перекреститься и кинуть в него солью. Больно страшный вид имела тварь. Поначалу даже принял за нежить.
Преклонный возраст выдавала сухая шелушащаяся чешуя, а трещины, обильно пересекающие её вдоль и поперёк, придавали ей сходство со старинной штукатуркой, которая начала отваливаться со стен в заброшенном доме. Цвет чешуи изрядно поблек, должно быть, в молодости она имела вид благородного золота, но с годами потемнела до неприятного горчичного оттенка. Не помогали его облику и расфокусированные щурящиеся глаза, вертикальные зрачки которых никак не могли навестись на меня.