Что еще более характерно: и на сей раз чертов гайдзин не попал в
расставленные силки. Он, гайдзин Артем, просто обошел деревеньку по
лесу, потом вновь вышел на дорогу и продолжил путь к равнине. А
расспросы встречных‑поперечных про путь к городу Ицудо решил
отложить на потом – до следующих обитаемых мест.
Сначала дорога была единственной стезей, ответвлений не имела,
даже захочешь – не свернешь. С выходом же на равнину все
изменилось. Косяком пошли развилки, и вдобавок любое, какое ни
выбери, ответвление петляло самым немыслимым образом. Выдержать
движение «строго на юг» на поверку было нелегко, если, конечно, не
переть по пересеченке, а переть по ней – ну его на фиг, Артем это
удовольствие уже испил сполна за время своей японской эпопеи.
А тут еще и встречных‑поперечных не попадалось, да и с
населенными пунктами как отрезало. Одно радовало – дожди, ливмя
поливавшие все последние дни и надоевшие хуже горькой редьки,
закончились. Днем уверенно светило и грело солнце, все вокруг
цвело, дорога подсыхала прямо под ногами, травка лезла кверху прямо
на глазах, птички там всякие чириканьем зажигали по‑весеннему
бойко. Словом, отмахивать пешедралом японские версты было не так уж
и отвратительно…
Первый встречный попался лишь на второй день пешеходного
странствия.
Артем повстречал его на шатком деревянном мосту, переброшенном
через, по всей видимости, в обычном состоянии неширокую и тихую, но
сейчас переполненную талыми водами, бурлящую речушку. Мост был без
перил, на его краю сидел лохматый человек, болтал ногами и смотрел
на воду. Надо сказать, Артему он сразу показался не вполне
нормальным. Слишком уж оборванный, одежда свисает лоскутьями,
вдобавок босой, а на шее болтается немыслимое количество амулетов
(всяких там звериных лапок, дощечек и позвякивающих металлических
пластинок на плетеных шнурах). Слишком уж грязным был сей подданный
императора страны Ямато – особенно омерзительно это выглядело на
фоне полноводного речного потока. Никаких дорожных вещей рядом с
ним не наблюдалось, а какой нормальный человек отправится в путь
без хотя бы махонького узелка? Между тем среди хорошо
просматривающихся окрестностей никакого населенного пункта, откуда
мог заявиться на мост гражданин хороший, не наблюдалось. И при этом
сей гражданин, похоже, пребывал в состоянии полной, а стало быть,
ненормальной беззаботности – вон как азартно болтает ногами и как
весело похихикивает! Да и на Артема обратил внимание, лишь когда
тот подошел вплотную и громко окликнул его: «Эй, добрый
человек!»