Гость расхохотался:
– Ах, учитель! Неужели ты хотел бы проделать это со мною?
Не верю, не верю! Должно быть, ты предупреждаешь меня, чтобы я
берег здоровье? Я берегу. Ты же видишь – я вернул себе
молодость!
Капля воска сорвалась со свечи и растеклась на поверхности воды,
словно плевок по щеке.
– В Ожерелье вошел новичок, мы назвали его Рубин. Ничего
не умеет! Не владеет никакой магической техникой! Ни свечу взглядом
зажечь, ни бокал по столу без прикосновения передвинуть... Зато
разработал и безупречно проводит обряд возвращения молодости. Сам
живет уже третью жизнь. Ах, как же это изумительно: дожить до
глубокой дряхлости, до скрипа в суставах, до пергаментной кожи, до
шамканья беззубым ртом – а потом разом вернуть весь цвет и радость
юности: ловкость, гибкость, красоту, яркость зрения, мужскую силу!
Сапфир и Двуцвет тоже помолодели.
Отражение матово белело на поверхности воды. Теперь оно имело
вид черепа.
– Хочешь сказать, что все мы будем в земле? – покосился
мужчина на череп. – Не уверен, не уверен, Рубин работает над
проблемами бессмертия!.. Пойду и я работать, меня ждет скальпель...
Ах да! Я рассеянный глупец! Принес подарок – и чуть не забыл
отдать!
Рука мужчины качнула над колодцем тонкую серебряную цепочку.
Вода поднялась черным пузырем – и вновь опала. Казалось, воздух
подземелья стал ледяным от плеснувшей из колодца волны страха.
– Ты ведь любишь серебро, учитель, – негромко сказал
мужчина и разжал пальцы.
Цепочка канула в глубину – и подземелье содрогнулось от
беззвучного вопля. Вода забила ключом, со дна всплыли крупные
пузыри, словно там захлебывался кто-то огромный. Запахло
кровью.
– Я рад, что тебе нравится мой подарок, учитель, –
благодушно произнес Алмаз. – Жаль, что не слышу твоего
голоса...
И, словно ответом на его слова, откуда-то донесся отдаленный
вопль.
Алмаз вскинул голову.
Вопль повторился – громче, резче, в нем звучало проклятие.
– Это кто же так расшумелся? Пойду взгляну... До встречи,
дорогой учитель. Я как-нибудь зайду навестить тебя... с подарком,
обязательно с подарком!
Алмаз поднял повыше свечу и пошел к низкой, потемневшей от
времени двери. Он уже не улыбался. И не оглянулся на колодец,
клокочущий в бессильной ярости. Просто выбросил из головы своего
немого собеседника.
2
По лесистым его берегам