И вот тут я впервые в жизни узнала, что такое настоящий страх. У
меня вязание выпало из рук, и не было сил поднять его. Я поняла,
что моя участь решена. Дядя Антанио мне не защитник. Не знаю, как
эти негодяи взяли над ним власть. Он много им задолжал? Не думаю.
Дядя был человеком не только великодушным, но и гордым. Он скорее
продал бы дом и поселился в каморке на чужом чердаке, чем стал бы
оплачивать долги счастьем племянницы. Возможно, Каракелли знали о
нем что-то ужасное? Не представляю себе, что бы это могло быть.
Может быть, дяде нужна была моя помощь. Но я решила: у
благодарности есть границы. Мне с болью далось принятое решение, но
я и сейчас считаю его верным. Окажись мой жених старым, уродливым,
обладай он тяжелым нравом – я поплакала бы втихомолку и вышла бы за
него. Но стать женой этого... этого...
В спальне меня ожидала Лючия, приготовившая воду для умывания и
постель. Но я попросила ее принести самое простое из моих платьев и
добыть мне ключ от садовой калитки.
Верная и смелая девушка одобрила план побега, но предупредила,
что если я не возьму ее с собой, она поднимет шум и разбудит весь
дом. Я не смогла отговорить Лючию от этого самоотверженного
поступка, да, по правде сказать, не очень и отговаривала. Страшно
было пускаться в путь, я ведь ни разу не покидала дом одна.
Умница Лючия посоветовала мне уйти из дома ближе к утру: ночью
городские ворота заперты, а бродить по улице в темноте опасно.
Мы исчезли на рассвете и сумели покинуть Белле-Флори прежде, чем
нас хватились и снарядили погоню.
Я вспомнила о своей кормилице, которая жила в городке Алвенио,
что на границе с Джермией, и решила, что она не откажется приютить
меня.
Как же наивна и простодушна была я, затевая побег в одиночку! Я
не ушла бы дальше Виноградного Предместья без моей дорогой Лючии,
которая была старше лишь на год, но жизнь знала куда лучше.
Деньги у меня были: дядя Антанио подарил в день совершеннолетия
два новеньких коронета на всякие, как он выразился, девичьи
прихоти. Ах, как намучились мы с этими монетами! Легко ли в дороге
разменять золотой, да так, чтобы не вызвать у встречных ни
удивления, ни подозрения, ни злых намерений! Хорошо, что у Лючии
было немного меди.
Вечером, перед побегом, Лючия вспомнила, что я не успела избрать
для себя небесного покровителя, а пускаться в путь без божественной
защиты попросту глупо. До утра я не сомкнула глаз, размышляя: кому
из Младших богов мне вверить свою судьбу? Еще недавно это не
вызывало сомнений: конечно, Лаине Ласковой, богине замужних женщин,
хранительнице мира в семье. Но теперь я уже не доверяла Лаине.