Однажды юнга расхрабрился настолько, что задал вопрос
халфатийцу:
– Райсул, а почему вас дразнят «корноухими»?
Тут же прикрыл голову руками, ожидая удара... но ведь спросил
же, спросил о том, что разжигало его любопытство!
Леташ не обиделся. Он откинул длинные черные волосы и показал
мальчику ушную раковину, край которой был косо срезан, так что ухо
казалось заостренным. И обстоятельно объяснил:
– Мои предки родом из Агриана, с материка, который вы
называете Эссейди, «владения Эссеи», а мы называем Вайя-ах, что
означает «широкая земля». Когда четыре сотни лет назад в Агриан
пришел пророк Халфа и провозгласил заветы Единого, некий правитель
города, имя которого мои предки не сочли нужным запомнить, приказал
страже схватить пророка и отрезать ему часть уха – так в Аргиане
метили мошенников и злонамеренных лжецов. В тот же день Единый
покарал правителя страшной болезнью: нечестивец гнил заживо, мясо
отваливалось от костей... А пророк увел истинно верующих сюда, на
Антарэйди, и на восточном побережье милостью Единого дал им
возможность основать свою страну – Халфат...
Будь на месте наивного и невежественного мальчишки человек
постарше, хоть немного знающий историю Антарэйди, он непременно
уточнил бы, что на земле, куда нагрянули последователи Халфы, с
древних времен жил народ, которому вовсе не показалось божественным
промыслом появление с моря иноземной саранчи. И что халфатийцы
огнем и сталью поработили этот народ, вытеснив непокорных за
хребет, названный позже горами Пророка.
Но юнга глядел доверчиво и восхищенно. И Райсул без помех
закончил:
– С тех пор последователи пророка в день совершеннолетия
отсекают себе часть уха в знак того, что для истинного верующего
никакое поношение не в позор.
* * *
Однажды ранним вечером, когда все уже собрались в своем
временном жилище, капитан взволнованно сообщил, что пришла пора
действовать.
– Эдон Манвел ду Венчуэрра покупает шхуну. Новенькую,
только со стапелей. Уже и деньги за нее внес старому эдону Диого ду
Квинтано. И эта шхуна должна быть моей!
Старый погонщик тревожно глянул на капитана, но промолчал.
Остальные притихли, выжидая. И только дерзкая Мара не
удержалась:
– Перекупить хотите шхуну, сударь? Неужто клад откопали?
Так все равно не уступит вам ее ду Венчуэрра!
– А хоть бы и были у меня деньги, я бы этой барракуде и
полушки не дал! – твердо отозвался Бенц. – Он за «Облачного коня»
не расплатился. И еще мне... у меня... ну, давняя история, я вам
уже рассказывал...